Название: Жадность |
- Да пропустите же меня! Хуан был старше и крупнее, но Ричард легко отпихнул его в сторону. Он должен, обязан увидеть Алву! Как он может жить, не зная, почему вопреки всем законам регент Талига помиловал убийцу Катарины Оллар? Нет, он доберётся до Повелителя Ветров и потребует ответа! - С дороги! Врываться в особняк Кэналлийского Ворона было настоящим безумием, но герцог Окделл уже не был мальчишкой-оруженосцем. То, что случилось с ним в последние несколько лет, навсегда изменило Повелителя Скал. Убийство королевы, вскрывшийся обман Штанцлера, затем Карваль со своими солдатами, долгая дорога в неизвестность, побег, скитания, затем снова плен, тюрьма и суд. Ричард Окделл полагался теперь только на самого себя. И если ему нужен был ответ от Рокэ Алвы, Ворон не отвертится! С кошачьим проворством Хуан снова оказался перед Диконом. В его руке блеснул длинный кэналлийский кинжал. Он не собирался пропускать Окделла к своему соберано. Ричард потянул шпагу из ножен. Что ж, никто не думал, что добраться до Ворона будет легко! Драться – значит, драться! - Хуан, что здесь происходит? Светловолосый юноша немногим младше самого Ричарда, одетый в цвета Алвы, выскользнул из-за охраняемой кэналлийцем двери. Повелителю Скал он показался смутно знакомым, но припомнить, где он видел молодого человека, Дикон не смог. Увидев Окделла, юноша изменился в лице. - Я разберусь, Хуан! Ричард слышал о том, что Алва забрал с собой свинёнка на фельпскую кампанию, но почему-то думал, что Арамона остался на юге, вместе с Эмилем Савиньяком. В любом случае, присутствие мальчишки не могло остановить Повелителя Скал. - Пропустите меня, юноша! – сурово потребовал Окделл. – Я должен видеть герцога Алву. Герард вспыхнул: - Нет, но… Ричард сделал шаг вперёд, но Арамона не сдвинулся с места, только тонкие пальцы легли на эфес шпаги. - Я не пущу вас к монсеньору! – срывающимся голосом сообщил свинёнок. – Вы… вы не имеет права его видеть! После всего, что вы сделали, герцог… после вашего предательства! Дикон остановился. Он и вправду предал бывшего эра и не один раз, но всё, что он делал, было направлено на благо Талигойи. Клятвы, данные убийце отца, не были действительными. И Рокэ понял это, иначе, почему он помиловал Ричарда? А свинёнок слишком обнаглел, если повышает голос на Повелителя Скал! Придётся его проучить… - Всё, что произошло между мной и герцогом Алва, вас не касается! С дороги! «Ну что ж, ты сам напросился!» Ричард выхватил шпагу. Свинёнок последовал его примеру. Окделл не знал, учил ли Ворон своего порученца фехтованию, как делал это со своим оруженосцем, но глаза Арамоны были полны непреклонной ярости. Этот не сдастся. Этот будет сражаться до последнего, как пёс, охраняющий покой своего хозяина, и даже когда умрёт, не разожмёт челюстей. И под этим неистовым, ненавидящим взглядом решимость Повелителя Скал немного поколебалась. - С дороги! – повторил герцог Окделл, поудобнее перехватывая шпагу. – Я убью тебя, мальчишка! Свинёнок! Арамоново отродье! Губы Герарда были совсем белыми, щёки пошли пятнами, но юноша не сдвинулся с места ни на полшага. Никакие оскорбления не могли его заставить оставить свой пост. «Значит, сдохни!!!» - Что здесь происходит? – холодный голос заставил обоих забияк вздрогнуть. Алва распахнул дверь и на секунду замер, увидев в своём доме Окделла. - Монсеньор… - залепетал Арамона, но Ричард перехватил у него инициативу: Алва остановился, но не обернулся. - Вам не понять, Окделл. Уходите. В программе моего сегодняшнего вечера отсутствуют ваши истерики. За спиной Алвы хлопнула дверь. - Я провожу вас, герцог, - свинёнок, о котором Ричард уже забыл, даже не сдерживал радость. Дикон метнул в его сторону свирепый взгляд. Такое ничтожество даже на дуэль не вызовешь, не уронив честь Окделлов. Ничего, скоро Арамона сам поймёт, что ничего не значит для Алвы. Никто не умеет убить любовь лучше, чем Ворон. *** «Почему вы помиловали меня, герцог?» Алва со стоном прикрыл глаза руками. Да, помиловал. Хотя задача регента – нести возмездие убийце и предателю. Рокэ словно наяву увидел полные отчаянья глаза Робера Эпинэ, не понимающего, что происходит: - Рокэ... но почему??? Ради Создателя, он же убил Катари! Алва окинул взором регентский совет. На лицах всех присутствующих отразилась та же мысль. Даже невозмутимый Придд удивлённо приподнял бровь. Но у Ворона было такое право. И было право не оправдываться. Другому бы такое не сошло с рук, но Алва… это Алва. Рокэ не мог объяснить им, что его помилование адресовано не озлобленному и упрямому молодому человеку на скамье подсудимых, а семнадцатилетнему мальчишке, увиденному Первым маршалом Талига много лет назад на площади в Фабианов день. Это семнадцатилетнего оруженосца Кэналлийского Ворона помиловал регент Талига, а вовсе не обезумевшего убийцу королевы. Потому что это он, Рокэ Алва, упустил момент, когда мальчишка переступил черту, и на нём лежит часть вины за всё, что натворил его бывший подчинённый. Тогда, в конце Круга Скал, Ворону казалось, что выслать Ричарда Окделла из Талига было отличной идеей. Может быть, он ошибся, и следовало вместо этого отправить Повелителя Скал в Торку. Но Рокэ боялся, что не сможет совладать с собой. После Эмильенны он никому не доверял: ни женщинам, ни мужчинам. А сероглазый, ненавидящий его мальчишка умудрился пробиться через ту броню, которой Ворон окружил себя. Пробиться… и нанести удар. Нет, если бы долг маршала занёс бы Алву на север, и они бы встретились, Рокэ не смог бы сдержаться и не убить Окделла. Тогда Ворону казалось, что он придумал лучший выход… - Монсеньор… Герард Кальперадо стоял у двери. Губы были искусаны в кровь, видимо, бывший порученец долго собирался с силами, чтобы войти. - Что вам угодно, юноша? Мальчишка вздрогнул, как от удара, но в его глазах не было страха или обиды, одно лишь слепое обожание. Он поднялся и вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь. Рокэ опять прикрыл глаза рукой. Как же они с Ричардом всё-таки и похожи, и не похожи! Похожи, своим щенячьим любопытством и невозможным, свойственным только юности умением вляпываться в неприятности – хотя, надо признать, от сына Арамоны неприятностей было значительно меньше, чем от сына Эгмонта Огделла. Похожи, но они и разные… У Окделла в глазах гонор, огонь и метания. Кто сказал, что это Скалы? Меньше всего Ричарду подходит фамильный девиз. В Повелителе Скал есть отвага, но нет твёрдости. Герард Арамона – другой. В его глазах – азарт, непреклонная воля и жажда победы. Даже не жажда. Жадность. Жадность до жизни, жадность до ощущений, жадность до всего, что ему интересно. Алва уже и забыл, каково это – впитывать происходящее всем своим существом, чувствовать что-то в первый раз. Он не солгал Луизе Арамоне, когда сказал, что её сын может стать маршалом. Герард сможет. Если не свернёт с пути. - Монсеньор… Ворон застонал: - Чудовище! Мои приказы для вас – пустой звук, Герард? Я же просил оставить меня одного! Рокэ Алва поднимает глаза и встречается взглядом с порученцем. Герард не уйдёт. Даже если Ворон прогонит его, оскорбит или ударит. Герард не уйдёт. В его глазах жадность… И внезапно Алва понимает, что помилование Окделла даёт свободу не только Ричарду. Что регент Талига вместе с Повелителем Скал помиловал и Повелителя Ветров. Старый долг уплачен. Больше не надо оглядываться назад. - Пожалуйста… - произносит Герард, а его глаза кричат Рокэ: «Не отдам! Не отпущу!» Кэналлийский Ворон усмехается. Жадность, говорите? Что ж. Возможно, рей Кальперадо сможет помочь соберано Алва вспомнить, что это такое. |