Название: Фейерверк |
За окном мрачно выла холодная метель, в камине мирно потрескивали поленья, и о снежной буре, которая разгулялась нынче, думать не хотелось совершенно. Братья же были расстроены. Ли просто хмурился, сложив руки на груди и глядя на плотную стену снега за окном маленькой комнатки, Миль злился, поставив локти на небольшую подушку и теребя в руках шейный платок – привычка, от которой его не отучила ни армия, ни война. - Нет, ну почему, почему, я спрашиваю, мы сидим в крохотной гостинице вместо того, чтобы быть сейчас в Олларии, а? - Потому что дороги завалены снегом, и лошади не пройдут. Милле, ты и сам это прекрасно понимаешь, - Ли недовольно взглянул на возмущенного близнеца. - Понимаю. Но это все равно несправедливо, - Эмиль отшвыривает платок на пол и принимается за манжеты. - От того, что ты раскидаешь по комнате всю одежду, ничего не изменится. - Правда, Миль, успокойся. Ничего страшного не случилось, - подает голос Арно из своего кресла у камина. - Ничего страшного, да. Просто мы сидим в провинциальной гостинице, когда в столице вовсю празднуют Зимний Излом. А я так хотел, чтобы ты увидел большой королевский фейерверк. - Еще увижу. Не нервничай ты так, - Арно нехотя выползает из удобного кресла – после нескольких часов в седле по бурану хочется просто забраться в уютный уголок и не шевелиться – и подходит к креслу брата. Усаживается на подлокотник его кресла и аккуратно притягивает белокурую голову к себе на плечо. Когда он был маленьким, матушка часто говорила, что «младшенький» умеет снимать боль, успокаивать простым прикосновением. Арно не знает правда ли это, но привычка прикасаться, когда кому-то из родных плохо уже давно въелась в кровь. Эмиль послушно кладет ему голову на плечо и как-то разом успокаивается, притягивает брата ближе, сцепляет пальцы на его талии, и Арно замирает на мгновенье от такой пугающей близости. Виконт обнимает брата за плечи – Милле-Милле, какой же ты невероятный. Горящие глаза, сильные руки, бесшабашная улыбка – родной, теплый. Такой порывистый и искренний и в любви и в ненависти, запах облепихи от золотых волос, правильные линии бровей, виноградный аквамарин в золоте, серебряные олени на рукоятке кинжала. Милле-Милле, братишка, ты даже не представляешь, как я ждал такого вот вечера где-то, в забытом Создателе месте, как хотел, чтобы ты сидел вот так – рядом, с ногами в кресле, напоминая большую сильную кошку. Милле-Милле… Арно поднимает взгляд от светлой макушки и ловит взгляд Ли – такой неожиданно теплый, ласковый, что аж немного захватывает дыхание. Глупые вы у меня все-таки, братья, хоть и старшие, думает Арно. Разве ж может какой-нибудь фейерверк сравниться с возможностью вот так посидеть с вами, не торопясь, не считая оставшиеся минуты до очередной разлуки. Разве может столица сравниться с маленькой теплой комнаткой, где вы оба так близко – только руку протяни. Скоро мы снова расстанемся, и я опять буду думать о вас – слишком брат, чтобы не скучать, слишком Савиньяк, чтобы сказать вам об этом. Скоро вы опять уедете, но сегодня только мой вечер. Лионель отходит наконец от окна, подходит к столу и разливает прозрачную Слезу по трем бокалам. Отдает два братьям, берет свой и неожиданно усаживается прямо на ковер перед креслом. Чуть улыбается уголками губ. - За единство. Арно пьет, не отрывая взгляда от старшего брата. У Ли глаза – черный бархат, из которого шьют ночные небеса. У Ли такая улыбка, что хочется задержать дыхание – чтобы не спугнуть ненароком. Ли, он вообще – такой, неуловимый, непонятный, со странным ореолом загадочности. Рубиновые перстни на красивых пальцах, темное золото ресниц, вечная весна, прохлада звездных вечеров, выдержанный коньяк из старых фамильных погребов. Ли, моя золотая молния, герой моих детских снов – храбрый, бесстрашный. Ли, родной, а помнишь, как ты кружил меня на руках – мне было восемь, а ты приехал из Олларии на пару дней навестить нас с матушкой. Ли, гречишный мед кудрей, старинные кинжалы морисской работы, пряный шадди в тонком перламутре фамильного фарфора. Эмиль поднимает голову, разбивая хрустальную ясность момента. - Ну раз уж мы застряли в этой дыре во время Излома, надо организовать себе праздник самостоятельно. Предлагаю потребовать у хозяина ужин и дружно напиться. - Наконец-то ты высказал здравую мысль, Миль. Поздравляю, это достижение, - подтрунивает над близнецом Ли. Миль только беззлобно отмахивается и швыряет в брата подушкой. Лионель, ловко поймав ее, тут же отправляет обратно. Импровизированный бой набирает обороты. - Ну хватит вам, - фыркает Арно, получив злосчастной подушкой по уху, и слезает с кресла. – И кто здесь, спрашивается, младший? - Не ворчи, малыш, - широко улыбается Эмиль и тут же получает от близнеца еще одним постельным снарядом по лицу. Арно отбирает у Миля подушку, бросает ее на пол и тянется к ящику с вином. Весьма неаккуратно достает бутылку игристого, встряхивает и, берясь за пробку, заявляет: - Праздновать так праздновать. А фейерверк я вам сейчас прям тут устрою. Причем, даже с фонтаном. Принесший постояльцам ужин хозяин гостиницы так и не понял, над чем двое облитых с ног до головы вином близнецов смеются до слез. |