Становилось всё холоднее, а где-то рядом тяжело и протяжно зарокотал гром. Ветер дул, поднимая волны едва не в рост человека, но дождь всё никак не желал начинаться. Хуан помянул сквозь зубы Леворукого, закатных тварей и кошек, пожелав им всем полюбить друг друга в особо извращённой форме, так чтоб гайифцы удавились от зависти, и покосился в соседний угол пещеры. К его великому сожалению незваный гость, он же товарищ по несчастью, никуда не исчез.
Наглый мальчишка. Ну… может не совсем, все шестнадцать, пожалуй, есть, всего-то на пару лет младше… но всё равно мальчишка! Наглый.
И какая нелёгкая принесла его прямо к убежищу контрабандистов, да ещё чуть не к самому тайнику?! Хорошо, Хуан появился вовремя. Как почуял, что надо проверить несмотря на близящуюся грозу, и зря папаша ругается, что воровской нюх младшего отпрыска никуда не годится. Что бы, интересно, папаша делал, если бы его скромную заначку на чёрный день распотрошили, да ещё людям соберано сообщили? Которые шутить не любят, особенно с работорговцами.
К счастью, на этот раз чутьё сработало как надо, и семейный тайник остался неприкосновенен. Теперь следовало решить, что делать с вломившимся сюда юнцом. Самым простым и разумным казалось прирезать по-тихому, а тело – в воду с камнем на шее. Но воплощать это самое простое решение в жизнь Хуан не спешил. Во-первых, он вообще не шибко любил висельные дела, и старался их избегать, игнорируя все семейные шпильки по этому поводу. Во-вторых, мальчишка был явно из непростой семьи, такой если пропадёт – шум поднимется. А если, чем чужой не шутит, окажется из приближённых соберано, то можно таких неприятностей огрести, что хоть всё семейное дело прикрывай. В-третьих, драться с ним Хуан уже пробовал и совсем не был уверен, кто в итоге отправится на дно, если попробовать снова.
В небе сверкнуло, ветер бросил в пещеру ведро солёных брызг, едва не окатив Хуану ноги.
- Проклятье, сколько это будет продолжаться? – мальчишка подошёл ближе.
Хуан совершенно не слышал его шагов, хотя почувствовал присутствие за спиной и отодвинулся. Подпускать к себе этого юнца слишком близко он не собирался.
- Мне надо успеть к ужину, отец должен вернуться.
- Если спешишь, можешь плыть до берега, здесь недалеко, - раздражённо посоветовал Хуан.
- Непременно, - не остался в долгу наглец. – Сразу после вас.
Соваться в пролив в такую непогоду было, конечно, самоубийством. Иначе сидели бы они здесь!
А гроза всё не начиналась.
Хуан снова переступил с ноги на ногу, чтобы размяться и немного подвигаться. Холод пробирался под тонкую рубаху, выбивая мелкую дрожь. А самым обидным было то, что совсем близко, за хитро приваленным камнем скрывался и запас дров, и хорошее вино, и еда, которую только разогрей на запалённом костерке.
Но какой, к чужому, костерок, когда рядом торчит этот незнамо зачем притащившийся сюда юнец?! Тогда уж точно в воду, либо его, либо самого Хуана, уж как получится. Ни тот ни другой вариант особо не привлекал, поэтому вместо костерка приходилось довольствоваться танцами на месте.
Время тянулось медленно. Дождь, наконец, хлынул, закрыв мутной пеленой всё, вытяни руку – не увидишь кончиков пальцев. Если, конечно, вскочит в голову дурная блажь выбраться из-под навеса пещеры под ледяную воду и размахивать руками.
- Холодно, - вдруг опять подал голос мальчишка.
- Я заметил, - буркнул Хуан.
Сосед по пещере его несказанно раздражал одним фактом своего существования. В тишине с этим ещё можно было мириться, но молчать дальше он явно не собирался.
- Слишком холодно, - повторил юнец, глядя на Хуана, как на полного идиота. – Мы можем замёрзнуть насмерть. Надо согреться.
- Помолиться Создателю, чтоб послал нам огниво и дрова? – Хуан почувствовал, как злость всё растёт, стремительно трансформируясь в желание съездить по красивому лицу, разбавив аристократические черты парочкой хороших синяков… кстати, это был вариант. – Либо подраться. Не всерьёз, так, чтоб размяться.
- Занимательное предложение! – мальчишка сверкнул зубами в весёлой бесшабашной улыбке и атаковал.
Он был хорош, действительно хорош. Пожалуй, его оценил бы даже дядюшка Алехандро, признанный чемпион в семье, который и папашу порой на лопатки укладывал. Хуан мог бы вознести хвалу высшим силам за то, что так и не решился выяснять, кому тут следует кормить рыб, но думать было некогда.
Удар, нырок, удар. Увернуться, отступить, напасть, снова увернуться. А вот не надо сюда целить, не достанешь, сам получи. Разворот, прыжок, чужой кулак почти врезается в челюсть, но только почти, опять разворот. Кровь кипит, разливаясь по телу, и наконец-то становится тепло. Жарко.
Им удалось достать друг друга одновременно, и так же вместе они рухнули на пол, тяжело дыша.
- Мне понравилось, - сообщил мальчишка, переводя дух.
- Мне тоже, - ответил Хуан и осторожно повёл плёчом. – Удар у тебя поставлен хорошо.
- Братья выучили, - хмыкнул юнец. – Ладно, мы согрелись. Слезь с меня.
- А как же благородное «извольте избавить меня о своей тяжести», или как там у вас принято? – поддел противника Хуан, не спеша выполнять просьбу, больше похожую на приказ.
Злость выплеснулась и ушла, будто не было, и он пришёл в состояние почти благодушия. А ещё ему нравилось смотреть на лежащего на спине молодого человека. Тот был по-настоящему красив, странной, немного чужой красотой. Глянешь – так и не поймёшь, что кэнналиец, одни волосы такие же чернявые. Сам не заметив, что делает, Хуан прикоснулся кончиками пальцев к бледной, словно мраморной щеке, которая, если верить глазам, должна была быть твёрдой и прохладной, но оказалась горячей и мягкой. Почти как у девушки.
Глаза юноши резко расширились, брови сошлись над переносицей от гнева. Хуан едва успел увернуться от удара и откатиться в сторону, а потом уже его крепко прижали к полу. Чужой побери этот камень под лопаткой!
- Конечно, это тоже способ согреться, но, кажется, меня перепутали с дамой, - процедил мальчишка сквозь зубы.
Его синие глаза потемнели, как те тучи, что бесновались над пещерой, а в железной хватке едва удавалось дышать. Откуда такая силища, в его-то годы?!
- Да, кажется, - прохрипел Хуан, безрезультатно пытаясь сбросить с себя противника.
- А это любопытно… - внезапно протянул юноша, склонив голову на бок, длинные пряди волос упали вперёд. – Что в этом находят?
- А ты как думаешь? – огрызнулся Хуан, мимолётно вспомнив Джуно, бывшего раба, у которого тоже как-то сдуру спросил, что в этом находят, и получил достаточно доступное объяснение, чтобы если не войти во вкус, то достаточно проникнуться греховным удовольствием.
Знал бы папаша – убил бы.
Юноша хмыкнул в ответ, потом вдруг наклонился и поцеловал Хуана. Надо отдать ему должное, целоваться он тоже умел. Неудивительно, девицы от него, небось, млеют, и вряд ли он обделял их своим вниманием. Хуан мгновение помедлил и ответил.
Почему нет?
Горячие прикосновения, тяжёлое дыхание, мешающая одежда, проклятый твёрдый камень под тонкой рубахой, своей и чужой, ну да кошки с ним, с камнем, неуверенная пауза, вопрос «Это сильно по-другому, чем с женщинами?» и ответ «Не сильно», снова прикосновения, нетерпеливые, жадные, почти злые, слабая боль и острое, горячечное удовольствие, с криком и царапинами до крови на плечах. Ах, хорошо!
Потом они несколько минут лежали неподвижно, Хуан слушал, как тяжело дышит ему в плечо недавний противник, и кусал губы, чтобы сдержать нервный смех. Сходил проверить тайничок, называется. Каждый бы раз так ходить. Ох-х-х! Или нет, каждый всё-таки не надо. А то… гм… работать-то когда?
Между тем, юноша глубоко вздохнул и поднял голову.
- Надо одеться, а то опять замёрзнем.
- И опять будем греться, - вполголоса пробормотал Хуан, нашаривая штаны.
Холодный ветер неприятно скрёб мокрую от пота кожу.
- Способ мне, пожалуй, понравился, но пользоваться им часто я не хочу, - задумчиво возвестил наглый юнец, словно великую милость оказал.
Понравилось ему, видите ли! «Пожалуй»!
- Кстати, гроза закончилась. Пора плыть обратно, а то придётся ночевать здесь.
Хуан поспешно натянул остатки одежды и выглянул из пещеры. Тучи расходились, на горизонте прорывались красные отблески заката. Возвращаться под заходящим солнцем, да по коварным местным волнам не слишком хотелось, но и ночевать здесь было не след.
- Ну и плыви. Где лодка-то твоя?
Мальчишка пожал плечами.
- Нету. Я вплавь добирался. На спор.
- Сумасшедший! – Хуан почесал в затылке, посмотрел на недавнего любовника и махнул рукой. – У меня есть, садись.
- Благодарю, - великосветски кивнул юноша и без лишних разговоров уселся в лодку.
Грёб он, кстати, тоже отменно. Чтоб его!
Уже выбравшись на берег, они услышали далёкие, постепенно приближающиеся топот, ржание и крики людей.
- О, это, кажется, за мной, - юноша явно обрадовался, но одновременно как-то весь подобрался, словно перед дракой.
Ах да, он же говорил что-то про грозного папеньку, к приезду которого следовало быть дома, вспомнил Хуан, быстро отступая обратно к лодке. Почему-то ему очень не хотелось встречаться с этими господами.
- Эй, постой, - мальчишка обернулся, но мешать отплывать не стал. – Тебя как зовут?
- Зачем тебе? – удивился Хуан, налегая на вёсла.
Рядом был большой каменный мыс, нависающий над водой и как ничто пригодный для временного укрытия.
- Мало ли, вдруг ещё встретимся.
«Ещё не хватало», - подумал Хуан и зачем-то сказал своё имя. Зачем, он и сам не понял, да и не пытался понять, подгребая к густой тени мыса. Сказал и сказал, подумаешь, мало ли по берегу наберётся рыбаков с таким же имечком, папаша, спасибо ему, не стал сильно изгаляться, называя младшего сына. Это только старшему братцу приходилось мучиться от фантазии любимого родителя.
Уже спрятавшись под нависающими скалами, Хуан не выдержал, выглянул на берег, куда как раз вылетели всадники, и подавился воздухом. Якобы несуществующее чутьё опять его спасло, на этот раз от встречи с людьми соберано Алваро. Чужой и все его кошки! Точно, кто-то из близких, как бы не сын. Вот потеха была бы, если бы Хуан в самом деле попытался его прирезать, а уж если бы это удалось… Нет, даже думать не хочется. Страшно. Лучше перенести завтра тайник в место понедоступней, чтобы шустрые наследнички дома Алва даже на спор не добрались, и забыть об этой неудачной встрече. Что поделать, всем порой не везёт.
Впрочем, через несколько лет, когда дор Росио вынул пойманного работорговца чуть ли не из петли, а потом предложил место в своём доме, Хуан пересмотрел своё мнение. Пожалуй, ту встречу никак нельзя было назвать неудачной. |