диалектическое — взаимодействие противоположных, взаимоисключающих сторон и тенденций предметов и явлений, которые вместе с тем находятся во внутреннем единстве и взаимопроникновении.
- Первый маршал просит принять его, Ваше Величество.
От смешения запахов ноют виски - духи фрейлин, цветы в вазах, ароматические курильницы, запах зависти, запах неприязни, запах ненависти, запах страха, все покои Малого двора наполнены этой смесью, от нее не уйти, не спрятаться. Ноют виски, и это кстати: выражение лица само собой становится сдержанно-печальным, голова, увенчанная пепельной короной волос, покорно склоняется набок.
- Пусть Первый маршал войдет.
Тишину гостиной нарушают только шорох и перешептывание, в прозрачном воздухе кружится пыль, и всё здесь так медленно, так печально, так хрупко, что размеренный стук каблуков по паркету - все ближе и ближе - кажется громом среди ясного неба, камнем, разбивающим водную гладь на осколки, ветром, взметающим батистовый полог над колыбелькой спящего младенца.
- Ваше Величество, - его голос окончательно прогоняет тишину, его глаза сверкают, ярко контрастируя с бледными красками, окружающими ее везде, где бы она ни оказалась, - вы были так великодушны, настояв на моем назначении Проэмперадором Варасты, что я не мог уехать, не выразив вам благодарность.
- Мы надеемся на вас, Рокэ, - а ее голос, кажется, не громче той тишины, что окружала ее совсем недавно. - Вы щит Талига.
- Разумеется, Ваше Величество, - даже его поклон выглядит издевательством, и она вновь опускает голову, чтобы раньше времени не встретиться взглядами.
- Оставьте нас, - шепчет она еле слышно, и шорох пышных юбок становится громче, череда реверансов предвещает мгновение отдыха, осталось совсем немного, еще несколько минут. Последняя фрейлина закрывает за собой двери, и королева вскидывает глаза на маршала.
Ритуал известен обоим до мелочей - в гостиной разговаривать нельзя, в гостиной можно только подтверждать для любопытных факт адюльтера - слишком много глаз, слишком неплотно сдвинуты шторы, слишком ненадежны стены королевского дворца.
- С вашего разрешения, - не дожидаясь ответа, Первый маршал подхватывает Ее Величество на руки и несет в будуар. Королева бессильно приникает головой к обтянутому синим атласом плечу.
Отделкой будуара занимались надежные люди, самые надежные, каких только можно найти среди тех, кто уважает своего соберано больше, чем даже короля Талига. Там можно не думать ни о чужих глазах, ни о чужих ушах.
- Как вам это удалось? - спрашивает Ворон, опустив свою ношу на постель. Ее Величество морщится и дергает плечом.
- Я же не спрашиваю вас, как вам всё удается. Вы хотели на войну, вот и отправляйтесь.
- Вы будете скучать, - маршал не спрашивает, он усмехается понимающе. - У вас опять мигрень?
- Ну еще бы, - Катари снова морщится, - "Ваше Величество, нельзя открывать окна, вы можете простудиться"! "Ваше Величество, вы и так плохо себя чувствовали с утра"! Откройте окно, Рокэ.
Он встает и дергает оконную раму, впуская в будуар волну свежего летнего воздуха, напоенного легкими ароматами сада. Катари подставляет лицо сквозняку и закрывает глаза.
Ворон подходит и начинает вынимать шпильки из ее волос - она благодарно улыбается, поворачивая голову так, чтобы ему было удобнее.
- Что ж, в этот раз вы выиграли, - говорит он, запуская пальцы в пепельный шелк освобожденных прядей. - Ваше желание?
- Я отложу его до вашего возвращения, - Ее Величество на мгновение задумывается. - О чем будем спорить теперь?
- Ну уж не о моей победе, - усмехается Проэмперадор Варасты, - это было бы слишком просто.
Королева Талига кивает, соглашаясь.
- Перестаньте меня смешить! - выдыхает Катари, поднимая лицо из подушек. - Так значит, они были подвешены к потолку?..
Алва, подпирающий рукой голову и спокойно разглядывающий полуодетую королеву, невозмутимо кивает.
- Ох, - Катари стирает выступившие слезы. - Но Рокэ, а вы-то откуда это знаете?
- Юный Окделл поделился с нами этой историей, - усмехается Первый маршал. - Похоже, неведомый шутник изрядно скрасил унарам месяцы обучения.
С лица Её Величества пропадает улыбка.
- Ричард... - она хмурится. - Хорошо, что вы мне напомнили.
- Что еще устроил мой оруженосец? - Алва еле заметно улыбается, но Катари качает головой.
- Не он. Это другое. Кансилльер...
Первый маршал демонстративно вздыхает.
- Кансилльера опять что-то беспокоит?
Катари ложится на спину, рассеянно теребит пепельную прядку, проводит по собственной щеке пушистым концом.
- Вот как, - взгляд Ворона становится внимательным и острым, - значит, он наконец-то решил воспользоваться возможностью? И каковы будут аргументы?
- Ходят слухи, что кардинал давно планирует... - Катари не заканчивает фразу. Алва кивает.
- Убедительно, и даже не совсем ложь. И что за способ? Яд, я полагаю?
Её Величество кивает, продолжая теребить прядь.
- Значит, будут доказательства, - Алва щурится. - Великолепно.
- Для суда их не хватит, - королева хмурится. - Вы же понимаете...
- Кто говорит о суде, - по-кошачьи усмехается Алва. - Если господин кансилльер испугается достаточно сильно, чтобы избавить столицу от своей персоны, этого хватит. А он испугается.
- Но Ричард... - задумчиво начинает Катари. Алва пожимает плечом.
- Погуляет и вернется. Или найдет себе более подходящую компанию. Он, кажется, знаком с вашим кузеном.
- Да, - Катари снова кивает, - надеюсь, Робер за ним присмотрит.
- Хуже будет, - медленно говорит Алва, и лицо его становится непроницаемо равнодушным, - если юный Окделл не согласится.
- Согласится, - спокойно откликается Её Величество, и на мгновение где-то в глубине ее души вспыхивает торжество. А потом Ворон бросает сквозь зубы "Довольно разговоров" и становится вдруг неожиданно резким, почти опасным, почти жестоким - но она и без того уже знает, что снова выиграла.
|