Странное место север – дикое и прекрасное, суровый климат и суровые люди. Простые нравы и долгая память, вековые традиции и ледяная сдержанность, светлые волосы и кожа – так не похожи на то, о чем ты мечтала. Так не похоже на знойный, страстный юг. Стылые равнины вместо гранатовых рощ, белые заснеженные горы, вместо синего моря. Льдистые глаза, вместо синих.
Думала ли ты, когда бежала из Надора, когда писала маршалу Севера, когда по его приказу отправлялась в Торку, думала ли ты о том, что подобное возможно? Нет, конечно же, нет, ты думала о том, как выжить, как сохранить дочь, переживала за младших, гнала от себя мысли о монсеньоре. Слабая женщина волею судьбы вынужденная быть сильной. Нет сил на слезы, нет времени на переживания, нет права на ошибку, а потому вперед, туда где ты сможешь сделать хоть что-то. Лицом к войне, оставляя за спиной пожарище на месте мирной жизни и руины несбыточных надежд.
Холодный, ровный голос и ледяные глаза, в первый миг они почти пугают, но потом приходит понимание – эта стужа не убивает. Это спокойствие седых гор, вечное и непоколебимое. И только гораздо позже ты вспомнишь, что вулкан тоже может скрывать огонь подо льдом. Но это будет потом, а пока ты идешь следом, светская беседа – легкая и бессмысленная, пустая и холодная, как коридоры навеки погребенного под камнем Надора. Прикрыть глаза, пряча горечь, впрочем, твой провожатый слишком вежлив, чтобы спрашивать о ней. А может быть, ему просто нет дела до старой некрасивой женщины. Хотя он никогда не скажет, не позволит жесту или взгляду выдать его мысли - слишком хорошо воспитан, слишком привык держать себя в руках. Слишком бергер – отражение и плоть от плоти сурового края.
Долгие века ищем мы любовь по светy,
Позади лишь пыль да воpонье.
В небе облака, на кpесте pyка,
Впеpеди любовь и кpовь.
В самый тpyдный час только веpа гpеет нас
И спасает, вновь, любовь
Дни сменяются днями, жизнь течет размеренно и однообразно. Даже война проходит мимо тебя, и уже почти не важно, зачем отец уговорил рента оставить тебя в замке. Поздние рассветы, ранние сумерки и бездонное, бледное, почти белое небо, холодное и равнодушное. Холод везде, он пробирается под одежду, стискивает сердце когтистой, ледяной лапой, вползает в душу, убивает все чувства, все эмоции. Кажется, что сама память умирает под его напором. В этом месте нет места мечтам, нет места надежде, здесь способна выжить лишь вера, но она совсем не согревает, просто не дает угаснуть душе и разуму. Она столь же холодна и столь же зыбка, как ледяной узор на окне.
Тихие шаги, его шаги не беззвучны, совсем нет, скрип дверных петель. Ты ловишь льдистый взгляд – вежливый интерес и внимание – и отводишь глаза, усмехаясь своим мыслям, приветствуешь вошедшего. Этикетом от него не скрыться, да и не нужно ли? Этикет – строгие правила приличий. Этикет - удобная маска, для некстати проснувшихся чувств. Весна медленно вступает в свои права, уже не только в твоем сердце, река готовится сбросить оковы льда, а небо обретает цвет. Цвет его глаз, ты сама не заметила, когда густая, жаркая южная синева сменилась светлой и прохладной голубизной севера. Когда тьма ночи сменилась бедными красками рассвета. Когда тихие, уверенные шаги стали важнее бесшумной кошачьей поступи.
Любовь и смеpть, добpо и зло...
Что свято, что гpешно, познать нам сyждено.
Любовь и смеpть, добpо и зло,
А выбpать нам дано - одно...
Слякотная весна уступает место прохладному и сухому лету. Дороги почти просохли, и скоро придется отправляться в путь. Покидать ставший почти родным, почти уютным замок не хочется, но против отца не пойдешь, по крайней мере в открытую. Путь лежит к морю, увы, не тому, о котором мечтала. Хотя это уже не важно, мятежное море давно покинуло твое сердце, а его место заняли горы, величественные и неприступные. Горы, которые уже не кажутся ледяными, горы, которые с приходом весны покрылись нежными и яркими цветами.
Расставаться с замком больно. Хотя, не стоит лгать себе, тебе больно прощаться не с замком, а с глазами, которые уже не кажутся ледяными. С глазами, которые безраздельно властвуют в сердце, глазами, пленившими душу. Воздух свежий, пьянящий, молодой - он заставляет забыть о той пропасти, что разделяет вас. Дарит шальные мечты, которым не суждено сбыться. Думала ли ты когда-нибудь, что кто-то сможет вытеснить из сердца невозможные синие глаза? Думала ли ты, что место черных, как предрассветное небо волос, в твоих мечтах займет бледное золото рассвета? Думала ли ты… Нет, конечно, не думала. Подобное невозможно предугадать, к подобному нельзя подготовиться. Признайся себе, ты не просто влюбилась, как была влюбленная в невозможного герцога, нет, ты любишь.
Твоему чувству не нужны признания и взгляды, не нужны встречи - достаточно просто знания о том, что он жив, что он счастлив. Достаточно просто знать, что он улыбается кому-то, пусть и не тебе.
Дорога стелется под копытами коней, все дальше замок, все дальше теплая улыбка на холодном лице, все сильнее сжимается сердце. Рвется с губ молитва, а из груди душа – она навсегда остается в холодном северном замке, рядом с человеком с холодным лицом и теплыми глазами цвета весеннего неба. Рядом с человеком с тонкими, упрямыми губами и теплыми руками. Все труднее сдержаться и не обернуться, губы упрямо шепчут слова - то ли молитвы, то ли песни.
Мы в пyти всегда, Смеpть идет за нами следом,
Hо спасает Бог нас каждый pаз.
Именем Хpиста нас ведет звезда,
К кpаешкам земли, к любви.
Hад обpывом дней гоним мы своих коней
И летим к любви в кpови.
Новости идут ужасно медленно, ты ждешь их как благословения, письма с севера – и дар, и проклятье. И мысль о том, что многие знания – многие печали, посещает тебя все чаще. Но без них было бы еще хуже, и потому ты ждешь вестей. Солнечные лучи пляшут на воде, слепят глаза, и, конечно же, они - именно они - виновны в том, что по щекам текут слезы. Ветер приносит обрывки слов и далекий смех, говорят, что это смеются горные ведьмы, танцуя с ветром и волнами. Письмо вырывается из немеющих пальцев, порыв ветра уносит его в море, что ж, оно и к лучшему. Холодная морская вода не может забрать мысли и память - так пусть унесет хотя бы бумагу.
А ночью, на гране сна и яви, приходят кэцхен - горные ведьмы, они смеются и зовут танцевать. Они поют о том, что смерти нет, есть лишь вечный Танец. Легкие, воздушные, то ли видение, то ли сон, они не бередят сердце недоступными образами, они пришли такими, какие они есть на самом деле – ясноглазые, с развевающимися волосами и чаячьими крыльями. Кэцхен кружат по комнате, и ты совсем не удивляешься их визиту, а ведь считается, что они приходят только к мужчинам. Их Танец завораживает, их голоса опьяняют, и тебе кажется, что комната растворяется, что ты снова в коридорах северного замка, что сейчас из-за поворота покажется он - с теплой улыбкой в холодных глазах. Но видение отступает, а ведьмы останавливаются:
- Почему
- Ты
- Не веришь
- Себе?
- Почему
- Ты
- Боишься
- Себя?
Ты опускаешь глаза, ты не знаешь ответа. Тебе кажется, что это лишь сон, и ты боишься утра. Кэцхен снова начинают Танец, их силуэты бледнеют, расплываются, сплетаются в безумном хороводе с тенями и отблесками:
- Мы
- Придем
- Снова
- Просто
- Поверь
- Себе.
Ты уже не видишь их, до тебя долетают лишь смех и голоса. Сон приходит мгновенно, уносит заботы дня, дарит краткое забвение.
Утро обрушивается на тебя потоком солнца, свежести и звуков: щебет птиц, шум волн и голоса людей. Вчерашние грусть и тоска отступают, и ты понимаешь, что живешь, что он тоже жив. Понимаешь, что смерти нет, есть лишь любовь и Танец, что кэцхен правы.
Любовь и смеpть, добpо и зло...
Что свято, что гpешно, познать нам сyждено.
Любовь и смеpть, добpо и зло,
А выбpать нам дано - одно...
Бегут за днями дни, осень все ближе, время больше не тянется, нет, оно несется со скоростью обезумевшей лошади. И каждый день приближает тебя к встречи с ним. Война осталась позади, Излом, собравший кровавую дань, тоже, пришел срок вернуться в столицу. Мирная жизнь вступает в свои права, а придворная дама, пусть и мертвой королевы, не может путешествовать без должного сопровождения. Ты ждешь и боишься встречи, потому что она, подарив минуты радости, вновь заберет его у тебя. Потому, что ты останешься в столице с семьей, а он вернется на север. Потому, что долг превыше всего. Потому что до столицы всего месяц пути.
Месяц счастья, неспешных бесед, улыбок. Месяц в дороге, и может быть, еще несколько встреч во дворце. Но это будет не сейчас - письмо опережает его на неделю и еще столько же, а может и больше, уйдет на то, чтобы уладить все формальности. Это больше, чем ты могла мечтать, это больше чем то, на что ты могла надеяться. И неважно, что вы будете не одни, видеть его - уже счастье.
Время пролетает незаметно, дни сливаются в одно прекрасное мгновение. Дорога дарит иллюзию свободы. Ты уже покинула один дом, но еще не приехала в другой, ты свободна от условностей, ты снова молода. Ветер ласкает лицо, и ты чувствуешь жизнь так полно, как бывало только в раннем детстве. Душа поет, сердце радуется, а когда ты ловишь взгляд цвета весеннего неба, столь же пьянящий и ясный, столь же теплый и ласковый, ты почти веришь в то, что ты юна и прекрасна. И так хочется поверить, что ты любима и желанна, но… Не стоит лгать себе, скоро путь закончится, и ты снова станешь собой.
В поисках любви, мы летим сквозь пыль столетий
Hа лету горим, забыв пpо боль.
Из холодной тьмы воскресаем мы,
Чтобы встpетить вновь любовь.
Обгоpевшим pтом споpим мы опять с Хpистом,
Что же есть любовь и кpовь.
Столица встречает тебя шумом и сутолокой улиц, мир изменился, но какое до этого дело обычным людям? Если солнце все еще встает на востоке, если небо все еще синее, и с него не падают камни. Если война закончилась, если по улицам снова можно ходить, не опасаясь, что тебя убьют. Если снова шумят базары, открылись лавки. Если снова снуют мальчишки-разносчики, если появились цветочницы. Город живет мирной, повседневной жизнью, плавной, размеренной и немного сумбурной. Дворец тоже мало изменился за время твоего отсутствия, так же мало изменились и люди. Хотя нет, люди изменились, просто чтобы заметить разницу, нужно знать, что было при Та-Ракане.
Круговорот повседневных дел затягивает, отнимает время и силы, но это приятные хлопоты, и жаль, что они не оставляют времени пусть даже мельком увидеть его. Но он не уедет, не попрощавшись, ты уверена в этом, и потому заботы не тяготят.
Случайная, мимолетная встреча и улыбка на тонких губах - для тебя одной. Ты улыбаешься, и это естественно, это правильно, и эта улыбка остается с тобой на весь день. Ты улыбаешься придворным дамам и кавалерам, ты улыбаешься ворчащей матери и пасмурному дню за окном. Счастье переполняет тебя, струится по твоим венам, играет в крови как пузырьки в игристом вине. А ночью, на гране сна и яви, вновь приходят горные ведьмы. Их силуэты зыбки, слишком велико расстояние, но они все же пришли, не могли не прийти. Они смеются, они – ликуют:
- Ты
- Поверила
- Мы
- Пришли
До тебя долетают отголоски бушующего над заливом ветра и свет далеких звезд, успевших стать родными. Тихий мелодичный смех, кружение размытых силуэтов:
- Ты
- Будешь
- Счастлива
- Просто
- Поверь
И не дожидаясь ответа, кэцхен растворяются как дым, а ты просыпаешься. В своей постели, в тишине, глядя на светлеющее окно и выдыхая аромат моря и соли:
- Просто поверь, - с улыбкой на непослушных после сна губах повторяешь ты. – Я верю.
Любовь и смеpть, добpо и зло...
Что свято, что гpешно, познать нам сyждено.
Любовь и смеpть, добpо и зло,
А выбpать нам дано - одно... |