Пролог
Гальтара, Ветровая башня
- Мой эпиарх! - хриплый голос нарушил тишину и выдернул узника из сонного забытья.
- Кто здесь? – вскочил на ноги Ринальди.
- Тише, мой эпиарх, стража спит, но может и проснуться.
Ринальди поморгал, пытаясь разглядеть в темноте собеседника.
- Что тебе нужно?
- Я желаю лишь помочь моему эпиарху, несправедливо осужденному анаксом, - Ринальди наконец смог разглядеть человека, стоящего в дверях камеры. Бесформенный плащ скрывал фигуру, бледное лицо с тонкими губами слабо освещалось свечой, которую человек держал в руках. Стражники спали, привалившись к стене.
- Что ты с ними сделал?
- Они видят сладкие сны, - улыбнулся человек. – А я поговорю с моим эпиархом. Завтра суд…
- Ты хочешь предложить мне бежать?
- Нет, я знаю, что мой эпиарх не согласится. Я хочу рассказать о решении суда и о дальнейшей судьбе Раканов.
- Ты не назовешь свое имя?
- В нем нет толку, я смиренный служитель Создателя.
- Церковник!
- Дослушай до конца, мой эпиарх, церковники тоже бывают полезны. Скрась беседой одну из последних ночей.
Ринальди сжал кулаки:
- Меня могут оправдать.
- Ты веришь в справедливость анакса? Ты спрашивал, как получилось, что Беатрисса Борраска носит ребенка Раканов, если ты к этому непричастен? Я могу ответить на все твои вопросы.
- Когда я умру? – усмехнулся Ринальди.
- Ты не умрешь.
- Что ты хочешь сказать?
- То, что говорю. Я могу ответить на твои вопросы, но не истолковать ответы. Создатель не счел меня достойным подобной мудрости.
- Тебя подослал Эридани?
- Нет.
- Зачем ты пришел?
- Предложить сделку, мой эпиарх. Я расскажу тебе, что случится, и ты сам решишь, как поступить. Завтра суд признает тебя виновным, ты окажешься в Гальтарском лабиринте и будешь скитаться по нему бесконечно. Твари не тронут невиновного, магия не даст душе покинуть тело и уйти в Рассвет. Богопротивная Создателю магия. А брат твой Эридани захочет укрепить свою власть и откроет кровью своей путь Тварям изначальным, и город погибнет, потому что связь между вашими Абвениями и анаксом с каждым годом истончается, приходит время истинного Бога, и Эридани будет не в силах в одиночку обуздать чудовищ.
- Почему я должен тебе верить?
- Ты можешь и не верить, я не могу предоставить тебе доказательства истинности моих слов. Но я могу ответить на терзающий тебя вопрос: кто отец ребенка Беатриссы.
Ринальди зажмурился и покачал головой.
- Эридани, твой анакс и брат, обрюхатил ее.
Ринальди опустился на пол и гневно посмотрел на церковника.
- И какой прок от этого знания?
- Ты можешь уничтожить губительную скверну, текущую в жилах Раканов. Ваш род отравлен злобой, завистью и похотью. Анакс убил отца и старшего брата, казнит тебя и обречет на смерть целый город.
- Ты врешь!
- Нет, мой эпиарх.
- Все равно, даже если… Какое мне дело, что станет со всеми после моей казни?
Церковник улыбнулся:
- Я предлагаю тебе сделку. Ты спасешься из лабиринта, город не будет уничтожен: мой орден силен духом, и Создатель поможет нам.
- А взамен?
- Ты проклянешь свой род до последнего колена.
- Зачем тебе это?
- Только так можно выжечь скверну.
Ринальди помолчал, встал, обошел камеру и повернулся к церковнику:
- И как я спасусь?
- Я пошлю молодого художника к тебе, он передаст кинжал и отмычку.
- Ты наверняка лжешь.
- Нет, мне не нужная твоя смерть. Создателю угодно, чтобы ты жил и защищал мир.
- От кого?
- От тех, кто вне его.
Ринальди тяжело вздохнул и снова сел.
- Мой эпиарх, я могу поклясться.
- Кровью и перед Абвениями?
- Могу, Создатель простит мне грех.
- Если я соглашусь, что случится с моим родом?
- Однажды он исчезнет.
- Поклянись перед Абвениями и своим Создателем, что не от тебя или твоего ордена погибнут Раканы.
Тогда я исполню часть своей сделки.
Церковник поморщился, а Ринальди добавил:
- Я не хочу, чтобы Анаксия пала от рук проповедников.
- Разве это не достойная кара? – от вкрадчивого голоса по коже пробежали мурашки.
- Прекрати! И я не торгуюсь. Так ты согласен?
Церковника повело в сторону, но хриплый ответ всё же раздался:
- Да будет так, эпиарх.
Кабитэла, Зал Справедливости
После смерти не будет ничего. Твари сожрут его, или он сам умрет от голода. А братоубийца так и будет сидеть на троне. Нет, церковник не прав: не во всех Раканах течет скверна. Но плод и плод плода похотливого убийцы не достойны жить. Он проклянет их, и сила Абвениев будет на его стороне.
А церковник мог и не лгать. И так хочется жить.
Ринальди обвел взглядом зал, люди опускали глаза. Боятся? Презирают? Сочувствуют?
Он невиновен.
И хочет жить.
Так пусть постигнет кара обрекших его на смерть.
И Ринальди сказал, обращаясь к брату и анаксу:
- Ты мой брат по крови, так будь же проклят этой самой кровью и моей невиновностью до последнего своего потомка! Пусть твое последнее отродье четырежды пройдет то, что по твоей милости прохожу я! Ему будет хуже, чем мне, ведь на нем повиснут беды и подлости всех его предков, начиная с тебя. Он ответит за всех, слышишь, ты, анакс проклятых?! Невиновные будут платить за виновных и не расплатятся. А я вернусь и посмотрю, как они проклинают тех, кому обязаны своей участью. Да падут эти проклятья на твою душу, Эридани Ракан, где б она не была, на твою душу и душу всех твоих сообщников!
У входа в зал человек в сером плаще усмехнулся и кому-то кивнул.
Диамни Коро не сможет не разглядеть на своих картинах невиновного человека.
А среди врагов у Раканов, в конце концов, будет не только орден.
Сколько бы лет ни прошло, они исполнят последнюю волю Создателя.
Глава первая
Бордон
- Рокэ, ну наконец-то, - сказал Марсель Валме, поднимаясь навстречу Ворону. – Мы тебя заждались. Эмиль хочет тебя видеть, пантерки скучают, адмирал Джильди хочет с вами выпить…
- А вы?
- Я… - на мгновение растерялся Марсель. – Я тоже хочу с вами выпить. И отправиться к пантеркам. Заслуженный отдых победителей.
Алва улыбнулся.
- К сожалению, мне придется вас огорчить. Сначала я должен побеседовать с дожами, которые тоже, несомненно, соскучились по мне.
- А потом?
- А потом посмотрим.
Марсель разочарованно вздохнул. Конечно, свою долю веселья на подписании капитуляции он получит, но надо же и когда-то отдыхать. Алва выглядел значительно лучше по сравнению с первыми неделями после Нохи. Война – лучшая любовница. А любимую женщину Ворон оставил в Олларии: гитара, наверное, так и лежит в особняке, если Окделл не решил расквитаться с ней в отсутствие самого Алвы.
Всё прошло без сюрпризов: дожи мялись, Джильди порывался сказать то, что думает по поводу их речей, Алва говорил мало, устало и внушительно. Марсель давил зевки. Когда собрание, наконец, закончилось, Валме продрал глаза и обнаружил, что Ворон уже куда-то исчез.
- Никак к нашим не-девам направился, - пробормотал он, вдыхая свежий воздух.
- Куда ж я без вас, - раздалось сзади. Марсель резко обернулся и покачал головой:
- Рокэ, да вы никак в хорошем настроении.
- Удивительно, да, - подтвердил Алва. – Вы знаете, что уже завтра мы уезжаем?
- Что? Куда?
- Помнится, вы говорили, что хотите увидеть Алвасете.
- О, так мы едем на вашу родину?
- Не совсем. Мы едем дальше, к морискам.
- Нар-шады, львы и дикие тропические леса! – восхитился Марсель.
- Ваши познания весьма обширны, виконт.
- Я знаю, - скромно ответил Валме. – И с чего нас туда понесет?
- Вас может и не понести. А мне нужно договориться о снятии их блокады с Бордона.
- И больше никто не может туда поехать? У нас же здесь дел невпроворот, и нет, пантерки не считаются.
- Людей мало, но хватает. Я назначил Эмиля тайным маршалом Запада. Думаю, что он справится.
- А кольцо Эрнани? А Оллария?
- Сначала мориски, тем более, я думаю, они сохранили объяснения тому, что творится сейчас в Кэртиане. Время есть.
Алва посмотрел на небо, усыпанное звездами, покрытое тонкой пеленой облаков, сквозь которые светила луна.
- Думаю, нам пора в гости, - залихватски улыбнулся он и подмигнул Марселю. Виконт решил, что ему надоело постоянно думать о том, что каждый жест Ворона наполнен глубоким смыслом и нечеловеческими страданиями.
Пантерки радостно захихикали при виде Ворона и компании. С Алвой и Марселем к дамам отправился Эмиль и еще пара офицеров. Благо, девиц хватило на всех.
- Господин Первый маршал, я знала, что еще вас увижу, - промурлыкала Клелия, подходя к Ворону. Тот галантно поцеловал ей руку, пантерка покраснела. Валме подумал, что красный цвет пухлым щечкам Клелии решительно не идет.
- Нальете что-нибудь выпить уставшим воинам? – поинтересовался он у пантерки.
Вино искрилось и пахло вишней. Или это от волос какой-то девицы, устроившейся у него на коленях? Алва, развалившийся на диване напротив, мягко улыбался и кивал что-то щебетавшей Клелии. Сзади доносился хохот Эмиля, офицеров и звонкий смех девочек. Вино в бокале не кончалось. Сколько он уже выпил? А край жидкости всё еще находился там, где Марсель гладил прохладную поверхность бокала указательным пальцем. Неиссякаемый живительный источник, решил Валме, о чем и сообщил присутствующим. Источник немедленно пополнился. Минуты текли, губы пантерки становились всё более мягкими, а луна так же светила из окна. Она же должна катиться по небу?
- Посмотри на меня, - девица пальцами взялась за подбородок виконта, и Марсель отвернулся от окна. Пламя свечей плясало, в голове стало удивительно шумно. Зря он так напился.
- Пользуйтесь моментом, виконт. Мы вряд ли досидим до утра, - сказал Алва.
- Почему?
- Что почему? – Алва похлопал Валме по щекам. – Не портите праздник дамам, они на вас рассчитывают.
Марсель поднялся с пола и огляделся. Он что, уснул? Сзади к Алве подошла Клелия и потянула Ворона за собой.
- Пойдем! Можешь и его прихватить, - она улыбнулась виконту.
- Я вижу, та гайифская история долго будоражила вас, - ухмыльнулся Ворон.
- У нас были и другие поводы для переживания, - ответила пантерка, задрав подбородок.
- Не беспокойтесь, участь нашей добычи вам не грозит, ну если только сегодня.
- Только сегодня? Вы нас покидаете?
- Как это ни прискорбно, но да.
- Тогда не будем терять времени. Виконт, вы с нами?
Марсель почувствовал себя трезвым. А что ему мешает, в конце концов? Тем более, давно хотелось. Тем более, это Алва.
Тем более, будет девица.
- Конечно.
Клелия направилась к одной из дверей, потянула за ручку и исчезла в проеме. Алва шутовски поклонился, уступая место Марселю.
- Прошу.
В комнате обнаружилась большая кровать, на которой, наверное, можно уложить пятерку Марселей.
Клелия пьяно хихикнула и потянула за шнуровку.
- Я вам помогу, - сказал Валме. Алва сел на кровать и расстегнул рубашку. Марсель из-за плеча пантерки наблюдал за Вороном. Еще можно было уйти.
Платье скользнуло на пол, обнажая кожу. Марсель прижался грудью к спине Клелии и подтолкнул ее к кровати. Кружилась голова, хотя вино тут было не при чем.
Мягкая, большая грудь под пальцами. Сильная рука задела плечо виконта и скользнула ниже. Пантерка застонала. Марсель поцеловал нежную шейку, откинул завитки волос, чтобы не лезли в рот, и перевернул Клелию к себе. Губы нашли податливый рот. Виконт прикрыл глаза и потерялся в нахлынувших ощущениях. Тепло, мягко, длинные волосы щекочут лицо, и пахнет вишней. Еще стон. Руки ласкают уже не полное, изнеженное тело, а скользят по упругим мышцами. Марселя опрокидывают на спину, и он лежит между Алвой и Клелией. Сильные пальцы быстро расстегивают рубашку, глядят по животу, солнечному сплетению, выше. Сзади прижимается полными грудями пантерка. Сзади. Валме распахивает глаза и встречает синий внимательный взгляд. Лучше не смотреть. Виконт возбужденно дышит и хочет отвернуться. Но его притягивают ближе, и чувствуется горячее дыхание на шее, на щеке, в уголке рта. Чужие губы касаются его собственных, вырывают хриплый стон, пантерка недовольно мычит. И раздается стук в дверь. И голос Эмиля:
- Рокэ, срочное донесение!
Марсель садится, перелезает через Клелию и ищет сапоги. Обернувшись, он видит, что Алва уже оделся и открывает дверь.
Хочется что-нибудь разбить.
Именно сейчас.
Всё происходит слишком быстро.
Марсель поправил манжеты и направился следом за Вороном. Тот обнаружился сразу же за дверью. Рядом с ним стоял незнакомый офицер.
- Мы не едем к морискам, - произнес Алва.
- А…
- К кольцу Эрнани. Читай, - Ворон передал письмо Марселю.
Лист бумаги холодил пальцы, буквы ровного почерка плясали и складывались в то, во что не хотелось верить. Марсель посмотрел на Алву. Тот уже вышел из гостеприимного дома.
- Я к конюшням.
Что ж, значит, виконту тоже нужно седлать лошадь. А о произошедшем Марсель клятвенно пообещал себе подумать завтра.
Агарис
Луна освещала разгромленные улицы Агариса, ветер играл золой и пылью. Город духоты и пепла, и исчезнувших крыс.
Арамона стоял возле обгоревших бревен и задумчиво смотрел на небо.
- Я согласен даже отправиться в Закат.
- Якорь тебе в глотку, перестань! Каждый день, каждую ночь одно и то же. А я должна всё за тебя делать. И слушать, и следить за малявкой.
Арамона обернулся к женщине, неслышно подошедшей сзади и зло сверкающей глазами.
- Он опять что-то нам поручил?
Зоя Гастаки сердито хлопнула себя по бокам.
- Нам нет. Мы по-прежнему должны быть рядом с малявкой. Где она?
- Танцует.
- Нам теперь нельзя упускать ее из вида. Проповедник сказал мне, что Создатель послал ему видение. Третий выбран, малявка получит своего короля.
Арамона рассмеялся:
- Что, того самого? Свезло ей. Да только силенок не хватит, в нем даже не повелительская кровь течет.
- Бездушный отец, - беззлобно и устало сказала Гастаки.
- А у выходцев разве есть душа?
- Есть, - отрезала Зоя. – Ты хотя бы представляешь себе, сколько силы на этот раз нужно вкачать в Циллу? Чтобы король на нее позарился. Предыдущих-то она не поймала. Чтобы она смогла выносить ребенка, чтобы тот смог появиться на свет.
- Не найдут они столько силы, пусть хоть треснут, церковники проклятые, - так же беззлобно и устало выругался Арамона.
- Найдут. Они уже нашли. Ты вспомни, сколько в Доре церковники людских страданий впитали. Обезумевшие перед смертью только к Создателю и взывали. А потом за упокой родных молились. И так везде: чем больше бед, тем яростнее молитвы.
- Всё равно не хватит, это по всей Кэртиане должен мор случиться.
- А он и случится, - тихо сказала женщина. Арамона со вздохом подошел к ней и обнял за плечи.
- Что они придумали?
- Они разбудят Ее, а Она выпустит Тварей, - Арамона отшатнулся.
- Но Она служит Четверым!
- У церковников есть описание ритуала, и они уже в Гальтарах. Скоро начнется. Мне только малявку жалко – как она выдержит третье воплощение.
- Цилла уже не человек.
- Ты думаешь ей от этого легче?
- Смотри, она танцует.
В конце дороге появилась фигурка девочки в коротком платье. Лунный свет струился по волосам, отражался в широко распахнутых глазах и серебрил зубы, когда девочка улыбалась, открывая щербатый рот.
Получу короля, тра-ля-ля.
Зоя Гастаки поморщилась и отвела взгляд. А девочка продолжала вскидывать тоненькие ручки вверх и притоптывать на месте.
Глава вторая
Талиг
Неделю назад люди, оцепившие кольцо Эрнани, услышали колокольный звон, который продолжался всю ночь, а под утро к нему добавился пронзительный вой. У солдат и офицеров от этих звуков стыла кровь. Командующие не решились нарушить приказ и отправиться в разведку. По крайней мере, так было написано в донесении.
Марсель, гнавший лошадь, чтобы не отстать от Ворона, и так и эдак мысленно прокручивал письмо. Глаза после бессонной ночи слипались, и предположения никак не желали принимать связную форму.
Возможно, кто-то провел ритуал. Зачем? Что за странный вой слышали люди? А Ворон мчал коня как одержимый, и на вопросы отвечал краткое: увидим. Он оставил письмо Эмилю и, не попрощавшись, не взяв с собой никого, кроме Марселя, гнал коня на восток. По проезженным трактам, по узким тропинкам, останавливаясь под вечер в придорожных трактирах на несколько часов. Два раза им пришлось сменить лошадей. Марсель чувствовал, что еще немного - и он просто упадет.
- Рокэ, может быть, ты скажешь, что думаешь про донесение? – решился еще раз задать мучавший его вопрос виконт. Они ужинали на постоялом дворе. Хозяин не узнал Первого Маршала и подозрительно косился на путников.
- Я не хочу гадать, через пару дней мы сами всё узнаем.
- Ты хочешь войти в развалины?
- Да. Должен же я ответить на твой вопрос, который ты уже в десятый раз мне задаешь.
Марсель внимательно посмотрел на Алву. На губах не было и тени улыбки, зато в глазах промелькнула искорка, Ворон моргнул, и на его лице снова появилось отстраненное выражение.
- Раз я так любопытен, то я пойду с тобой.
- Это вряд ли.
Наверное, у Марселя вытянулось лицо.
- Что?
- Я не хочу спорить, всё равно тебя не переубедишь. Я вообще должен был ехать один.
Марсель чуть не подавился, а Алва опустил голову и начал увлеченно рассматривать содержимое тарелки: плохо прожаренное мясо и свежие овощи.
Марсель задумчиво отхлебнул вино. Если Рокэ сам не захочет объяснить, то никто из него и слова не вытянет. Закатные твари, как хотелось сейчас иметь прямодушие Эмиля, чтобы не мучиться придумыванием дипломатических формулировок. Ворон, казалось, не замечал враз помрачневшего Валме.
К концу трапезы мысли виконта приняли совсем уж грустное направление. А нужен ли он Алве? Ворон за несколько дней добрался до Олларии и спас короля. Один. А потом позволил себя спасти. Или нет? Неизвестно, что было, если бы Марсель не вытащил Ворона из Нохи. Да полно, виконта просто-напросто терзала сильная обида. Домыслы не принесут никакой пользы. Сначала можно спросить у Алвы, что он имел ввиду. А уж если не получится, то думать дальше.
- Рокэ, я рискну и пойду напролом. Иногда такая тактика срабатывает. Почему ты должен был ехать один?
- Потому что ты ничем мне не сможешь помочь. А в Бордоне ты был бы полезнее.
Вот так, получил, виконт?
- А тогда почему взяли?
- Не знаю. Под влиянием момента? – улыбнулся Алва. Марсель нахмурился, пытаясь понять, о чем говорит Ворон. А, когда понял, с трудом удержался, чтобы не покраснеть. Хорошие дипломаты должны хорошо собой владеть.
- Как бы то ни было, я поеду с вами.
- Твое право.
Допив вино, они поднялись в свою комнату. Алва быстро разделся, лег, и почти сразу Марсель услышал, как выровнялось его дыхание. Виконт вытянулся на кровати, тело охватила приятная расслабленность, и сон пришел почти сразу же.
Снилось что-то яркое, пестрое, мелькающее с безумной скоростью. Валме куда-то бежал и никак не мог кого-то поймать. Постепенно исчезали краски, и вскоре виконта окружила темнота. И тишина. Сквозь которую раздавалось громкое дыхание.
Архх.
Марсель распахнул глаза и уловил еле заметное движение у двери. Рука нашарила пистолет у изголовья, виконт подобрался, соскользнул с кровати и пополз к Алве. Твари, выругался Марсель, не обнаружив Ворона в постели. Быстрее, пока тот не успел оседлать лошадь. Решил улизнуть. Но Валме дал себе слово, что больше не позволит ему в одиночку спасть Талиг. И плевать, что там думает сам Рокэ. Данное самому себе слово важнее причуд Первого Маршала.
На Алву Марсель наткнулся у крыльца постоялого двора.
- И чего вам не спится, виконт?
- Позвольте поинтересоваться тем же самым.
- А вам как, не холодно? – Марсель опустил взгляд. Босые ноги, тонкая рубашка… Ну и вид у него сейчас! А всё из-за кого?
- Рокэ, не хотите ли вернуться и продолжить разговор в тепле? А иначе мне придется в таком виде сопровождать вас до кольца Эрнани.
- Вы настойчивы, виконт. И сами не знаете куда лезете.
- Вы тоже. Полезем вместе. Мне седлать лошадь?
Алва рассмеялся.
- Я бы сказал, что вы глупы, если бы не был уверен в обратном. Идите спать, я расседлаю лошадь. Да идите же, я вам не вру.
Марсель неуверенно развернулся и медленно пошел обратно. Хозяин постоялого двора, вышедший посмотреть, в чем дело, наткнулся на взгляд виконта и поспешно ретировался.
А виконт был зол. Хотя злиться, в сущности, было не на что. Алва его предупреждал и не имел перед ним никаких обязательств. Дружба? Марсель усмехнулся: какая тут дружба? Можно было некоторое время потешить себя мыслью, что он стал для Ворона кем-то большим, чем просто офицером по особым поручениям. Война, бордель, попойки сближают, но этого не достаточно. А ведь после той прервавшейся ночи у пантерок они незаметно перешли на ты. Хотя и это тоже ни о чем не говорит. Марсель не любил недомолвок и непонимания в отношениях с людьми, которыми он дорожил. Игры уместны в дипломатии, полутона хороши в переговорах. А с близкими людьми Валме предпочитал определенность. Но Ворону всё равно, что там предпочитает Марсель.
- Спите?
- Еще нет.
- Пожалуй, с моей стороны было глупо попытаться уехать, вы бы поехали за мной.
Марсель промолчал.
- Поехали бы?
- Нет, конечно, остался бы здесь предаваться тоске и унынию.
Алва фыркнул.
- Считайте, что это была моя слабость и не ломайте себе голову.
- Рокэ, да вы… Какая слабость? Вы о чем говорите?
- О том, что вы едете со мной.
Марсель тяжело вздохнул:
- Теперь я точно понимаю, почему вы не проигрываете на переговорах. Мне остается только учиться.
- Спите, виконт. Остался час.
Замечательно, Марсель опять не выспится и весь день будет сползать с лошади. А почему? Виконт снова вздохнул: сам подвязался, теперь жаловаться бесполезно. Лучше последовать совету Алвы. Валме зевнул и провалился в сон, на этот раз без сновидений.
Агарис
В церкви били колокола. И ни одна живая душа не слышала громкий размеренный звон. Зоя Гастаки и капитан Арамона стояли возле дверей: путь в обитель того, кому они служили, был для них закрыт.
- Она не выдержит.
- Им это уже без разницы. От Циллы твоей ничего не останется.
Арамона сжал руки в кулаки.
- Им нужно ее тело, но и оно может не выдержать.
- Не надейся. Они всё просчитали, и богоматерь не избрала бы ненадежный сосуд.
- Зоя, она же еще ребенок, а церковники хотят, чтобы в ней зрел плод.
- Ты мне это говоришь? Я без тебя не знаю? Или ты думаешь, что мне нравится смотреть на то, что они делают с малявкой? Якорь тебе в глотку, Арамона!
- Не кипятись, Зоя. Я думаю, что мы можем сделать.
- Да ничего мы не можем. Только предупредить горячих, да и то они нас не послушаются. Только король мог бы своей силой изгнать чуждое нашему миру.
- Да кто помнит, что Создатель чужд? Кто знает? Чудна память живых: помнят то, что не следует, и забывают то, что важно.
- Научили церковники ладно говорить? – сплюнула Гастаки. – А король-то по милости Создателя оказался третьим избранным для малявки.
- Смешно, - вдруг улыбнулся Арамона. – Тот, кто мог бы противостоять церковникам, стал тем, кто поможет воплощению Создателя.
- Треснула бы я тебя, да не поможет. Тихо, колокола перестали бить.
- Скоро выведут.
- И мы должны будем ее снова сопровождать. Вот ведь кара за грехи.
- И куда на этот раз?
- Я не знаю, где король. Но она точно будет знать и возьмет след. Смотри, выходит.
Двери в церкви распахнулись, и по ступеням спустилась Цилла. Королева, богоматерь. Ноги у Арамоны и Зои сами подогнулись.
- Встаньте, - голос Циллы изменился. Вместо визгливого стал низким, грудным. Тело малявки вытянулось, кожа словно облепляла кости. На худом лице ярко сверкали глаза.
- Решили не мелочиться, - прошептала Зоя, вставая с колен. – Не захотели рисковать плодом: ребенок бы его не выносил. Да только за час нельзя вырасти на несколько лет. Ты смотри, она еле держится на ногах.
Цилла выглядела как исхудавший подросток. Ручки-веточки, кости, того и гляди, треснут, и только покровительственная улыбка останавливала, чтобы не броситься вперед и не подхватить девушку, если она начнет падать.
- Убил бы, убил бы их всех, - простонал Арамона.
- Глядишь, сами убьются.
Цилла улыбнулась еще шире и сказала:
- Мы едем к кольцу Эрнани. Мой избранник там.
- Цилла… - прошептал Арамона.
- Циллы нет, она пребывает в Рассветных садах, Создатель был милостив к ребенку, - ласково ответила уже не-Цилла.
- Нет…
- Я сочувствую твоему горю, но твоей дочери так лучше, нам она больше не нужна, а напрасных страданий Создатель не любит. Идем, священные сосуды уже начали наполняться, я должна исполнить волю господина.
Глава третья
Кольцо Эрнани
Первую тварь они увидели, съехав на широкий тракт, ведущий к Гальтарским развалинам. Что-то огромное, черное метнулось из-за куста, взвилось вверх и почти допрыгнуло до Марселя, когда раздался выстрел, и тварь рухнула под ноги лошади.
Алва убрал пистолет и подошел к чудовищу, Марсель последовал за ним. Тело твари мерцало и быстро становилось прозрачным, а спустя несколько мгновений и вовсе исчезло, оставив после себя кислый запах. Немного постояв, Алва пошел к лошади.
- Это они? – Марсель понимал, как глупо звучит его вопрос, но имел же он право на глупость после того, как нечто чуть не вцепилось ему в горло.
- Они. Тихо!
Сзади послышался шорох. Марсель медленно обернулся и увидел, как там, где исчезло чудовище, возникло свечение. Тварь снова появлялась. Валме встретился взглядом с ее желтыми глазами. Получеловек-полузверь огромных размеров, улыбка на покрытом шерстью лице. Или не лице? Алва потянулся за пистолетами, но стрелять не спешил. Тварь принюхалась, зарычала на виконта и впилась взглядом в Ворона. Тот так же пристально смотрел в ответ. Тварь еле заметно кивнула (кивнула?!) и скрылась в кустах. Голос Алвы словно доносился откуда-то издалека:
- Быстро, на лошадь.
А Валме не мог пошевелиться, тело не слушалось. С большим трудом виконт повернул голову к Рокэ и выговорил:
- Н-не могу…
- Леворукий! – Алва встряхнул Марселя, усадил перед собой, схватил лошадь виконта за повод и пустил обеих лошадей в галоп.
Их не преследовали, попадавшиеся твари только скалились и продолжали путь: а бежали они им навстречу, от кольца Эрнани. Марсель попробовал сжать пальцы в кулак: получилось.
- Я могу пересесть.
- Быстрее.
- Рокэ, а ты не чувствовал ничего? От них исходило что-то такое, что мешало мне двигаться. Это не страх, это…
- Магия. Это гальтарские твари, Марсель.
- Люди не успеют даже убежать от них.
- Я знаю, - зло ответил Алва.
На пути им встретилось несколько разоренных деревень. Марсель хотел остановиться, чтобы узнать, нет ли живых, но Алва гнал дальше. Разумно. Оставалось только бессильно впиваться ногтями в кожу при виде изуродованных тел.
Проезжая через крупный поселок, они услышали звон колокола и громкие крики. Валме вопросительно посмотрел на Алву, и тот кивнул, поворачивая лошадь в сторону звона. Открывшаяся картина вырвала из груди виконта глухой рык. Возле церкви столпились люди, которые не смогли попасть внутрь и яростно толкались вперед. Стая тварей нападала на них со всех сторон. Люди дрались, кричали, молились. Кто-то пытался убежать. И громко раздавался голос священника:
- Покайтесь, дети мои. Только молитвы защитят детей божьих от порождений Заката. Молитесь и спасетесь. Вместе! Во славу Создателя преклоняем колени, да свершится воля его, да…
- Рокэ, это можно как-то прекратить?
- Нет времени. Нужно устранить причину.
Марсель сжал зубы. Он, слегка покривив душой, мог себя причислить к опытным воякам, но еще ни разу он не присутствовал на бойне. Виконт повернул лошадь, но, увидев сжатые в полоску губы Алвы и прищуренные глаза, остановился.
- Всё равно я хотел понять, будут ли твари меня слушаться. Раз уж не нападают. Держись поближе.
- Почему?..
- Чуют кровь хозяев, - усмехнулся Алва.
Они подъехали к толпе, Алва спрыгнул на землю и пошел прямо к одному из чудовищ. Не доставая ни шпаги, ни пистолетов. Просто приближался. Марсель направился следом, стараясь не отступать от Ворона больше, чем на шаг. Тварь отступила, когда Алва подошел вплотную.
- Пшшла!
Люди вблизи останавливались и с надеждой смотрели на Алву.
Но чудовищ было слишком много, Ворон теснил только одно из них. Вдохновленные появившимся защитником, люди бросались помогать. Кто-то бежал прочь в попытке успеть закрыться дома.
- Почему они раньше не запирались в домах? – прокричал Марсель.
- Священник сказал всем выйти на утреннюю молитву, - в ответ проорал здоровый детина, размахивающий вилами.
- Зачем?
- А ходили слухи о Закатный тварях. Твою налево! И мы молились, чтобы беда миновала. А потом эти как полезли. А священник сказал, что только в церкви безопасно, и, тех, кто здесь молится, твари не тронут.
- Наврал он вам!
- Да то я не вижу!
Алва почти вытеснил тварь к проселочной дороге, как в церкви перестал бить колокол, и из дверей вышел священник. Как его только не задавили, Марсель не знал. Священник спустился по ступеням и пошел сквозь толпу к Ворону. По дороге он продолжал петь, обрызгивая и людей и тварей водой. Удивительно, но попавшая на чудовищ вода разъедала их кожу. Черная шерсть плавилась. Люди обступили священника, громко крича: спасите моего ребенка, славься, помогите. Твари, обрызганные водой, рычали и медленно исчезали. Через некоторое время Марсель понял, что вновь они не появляются.
Где вы раньше были, хотелось крикнуть виконту. Да только бы его всё равно не услышали. Священник, обрызгав всех тварей, подошел к Ворону.
- Уходите, мы сами справимся.
- Мы видели..., - влез Валме.
- Уходите, вы прокляты! Люди, они прокляты, твари их не боятся.
- А вас они почему не боятся?
- Потому что с нами сила Создателя. Чем больше молитв, идущих от души, тем мы сильнее. Дети мои, - заголосил священник, обращаясь к толпе, - поблагодарим Создателя нашего за чудесное спасение.
- Рокэ, нужно…
- Нужно ехать. Я бы поговорил с этим, да для толпы он герой.
- Но почему он раньше не вышел? Нет, можете не отвечать.
- Залезайте, мы и так время потеряли.
Что же, Ворон прав, они сами разберутся.
Оставшуюся часть пути они проехали молча. И так же молча наблюдали открывшуюся перед ними картину возле кольца Эрнани: трупы солдат перед самими развалинами, бурую от крови землю, мелькающие тени между камней.
- Люди должны были куда-то отступать, не может быть, чтобы они все…
- Найдем, - бросил Алва и поехал вперед. – Держись ближе ко мне.
Лошади шли бок о бок. Твари рычали, но не нападали.
Пролом случился по всему периметру. Очевидно, твари напали разом и застали солдат врасплох. Командующий состав не успел отдать приказ о перестроении, хорошо, если хоть кому-то удалось отступить и держать оборону.
Под вечер они наткнулись на забаррикадированное строение. В нем обнаружились два офицера и несколько солдат. У Марселя кровь в жилах стыла, когда подполковник рассказывал о том, что произошло через несколько дней после звона колокола.
- … А они всё шли и шли. По десятку за раз выпрыгивали и бежали от кольца. А мы до сих пор не можем выйти. Мы стреляем в них, если пуля попадает в голову, то тварь исчезает, но скоро вновь появляется. Бесполезное занятие, только пули тратить. Мы бы сделали вылазку, отправили гонцов в Олларию, но это невозможно – они быстрее, а лошадей у нас нет. Да и они бы не спасли.
- Мы передохнем и посмотрим, откуда они лезут, - сообщил Алва.
- Господин Первый Маршал, вы не можете так рисковать, - возразил второй офицер.
- Я много чего могу, и, то, что могу, сделаю.
Марсель не сомневался, что отговорить Ворона не по силам никому, разве что совершить стратегический ход и ударить Алву чем-нибудь тяжелым, да и то такая затея казалась весьма сомнительной.
- Рокэ…
- Держись поближе ко мне.
Даже уговаривать не пришлось. Им выделили комнату, дали плащи, подбитые мехом, и поделились едой. Запивая водой сухари, Марсель поинтересовался.
- Почему именно сейчас они полезли?
- Мы это и узнаем. Всё началось в Гальтарах, всё в них и закончится.
- Ты о чем?
- О гальтарских сказках, завтра мы выясним, насколько их исказили.
Завтра это значит через несколько часов сна. Марсель лег на импровизированную кровать из нескольких досок, укрылся плащом и закрыл глаза. Сон не шел, несмотря на сильную усталость. Куда могли добраться твари за эти дни? Они двигались быстрее лошадей. До Олларии. Дальше? Они расползались по всему Талигу? Только бы они не добрались до поместья Валмонов. А армии сейчас на границах. Когда дойдет весть до Лионеля Савиньяка? До Ноймаринена? Не сами ли твари принесут эту весть? Нужно предупредить командующих гарнизоном столицы. Предупредить Робера Эпинэ, Ее Величество, Марианну. Скорее всего, беда коснется не одного Талига. Нужно объединить усилия. Общий враг сближает. Марсель Валме, не выдержав, хмыкнул: до того радужная картина вдруг встала перед его глазами. Гуси и павлины клянутся в вечной дружбе Талигу, причем совершенно искренне, войска союзников бьют свалившуюся на Кэртиану напасть… дальше воображение виконту отказало. Потому что Марсель подумал о причинах, заставивших Алву не мчаться в Олларию с мрачной вестью и собирать войска, а отправиться в самое пекло. Валме не любил представлять себе наихудшие исходы событий, однако считал это необходимым.
- Ты собираешься спать? – услышал Марсель шепот Ворона.
- Да. Я думаю о том, что нас ждет за кольцом.
- Ничего приятного, уверяю.
- Я не сомневаюсь. Но что заставило их пробудиться? Может, что-то более опасное, чем твари? Возможно… Зверь Раканов? – Марсель чувствовал, что его несет, но не мог остановиться. С ним иногда такое случалось – внезапные приступы прозрения. Впрочем, предположения оказывались верными не всегда.
- Марсель, спи. Если сказки не врут, то Зверь нам угрожать не будет.
- А поможет, что ли?
- Я не знаю, я не Леворукий и не хранитель тайных знаний.
Виконт не рискнул задать Алве еще несколько вертевшихся на языке вопросов. Ничего, завтра они действительно всё узнают.
Гальтарские развалины
Цилла без устали шагала вперед. За ней на пегой кобыле ехали Арамона с Зоей.
- Выходцы не устают. Ха, чушь! – жаловался Арамона. – Когда же будет Закат!
- Тихо ты, - покосилась на Циллу Зоя.
- Как только вы исполните волю Создателя, вам отпустят все грехи, и вы будете наслаждаться второй жизнью в Рассветных садах, - не поворачивая голову, ответила Цилла.
- Кошки драные, да в чем его воля-то? Мы таскаемся с тобой столько времени! – не выдержал капитан.
Арамона и хотел бы, да не мог узнать в бледной, высокой костлявой девушке свою дочь.
- Как только в Кэртиане родится сын божий, вы уйдете на заслуженный покой.
- Тебе сначала короля охмурить надо, - ядовито ответила Зоя.
- Я прощаю вам ваш гнев, вы еще не понимаете, в каком великом таинстве участвуете.
- Роды я принимала, да только с твоими тощими бедрами тебе туго придется.
- Это неважно, - улыбнулась Цилла. А рот-то по-прежнему щербатый, заметил Арамона. – Неважно, потому что я исполню волю Создателя, и он вновь призовет меня к себе. Я не буду нужна людям: Кэртиану спасет наш сын.
- От чего спасет, неразумная?
- От грехов, в которых погрязли люди. Четверо богов ушли, некому присматривать за заблудшими душами.
- Вот дурь-то прет, - пробормотала Зоя на ухо Арамоне.
- А ты знаешь, сколько людей погибло, чтобы твой Создатель смог воплотиться?
- Мы скорбим, но это расплата за греховную магию Четверых.
- Бесполезно, не спорь. Ты когда-нибудь пробовала переспорить церковников? – спросил Арамона у Зои.
- Бессилие хуже всего, - ответила Гастаки.
- Мы пришли, - сообщила Цилла.
Они оказались в небольшом зале, находящемся под землей. Многовековая пыль покрывала пол, расколотые статуи, старинные широкие столы и скамьи.
- И сколько ждать?
- Пока он не придет.
- Он не настолько глуп, чтобы сюда соваться, - ухмыльнулся Арамона.
- Он настолько умен. Так или иначе, он будет моим.
- Он тебе нравится?
- Похоть – смертный грех.
- Зоя, лучше молчи, с ней бесполезно говорить.
- Не затыкай мне рот. Цилла, почему ты хотела именно его?
- Я не знаю, почему Цилла хотела именно его, - улыбнулась девушка. – Да вы слезайте с лошади-то, садитесь и ждите меня. Когда всё закончится, я к вам приду.
Арамоне и Гастаки оставалось только последовать ее совету.
Глава четвертая
Гальтарские развалины
Марсель очень хотел спать. Он был уверен, что в оцепенение его вгоняют не встречающиеся им по дороге чудовища, а обычная нехватка сна. Алва как будто проспал не менее полусуток и выглядел весьма бодро.
Они миновали разрушенные стены, окружающие Гальтары, и остановились около входа в подземные залы. Ступени, казалось, рассыплются под ногами, стоит на них ступить, камень крошился, Марсель несколько раз взмахивал руками, чтобы не упасть. А Ворон быстро сбежал вниз. Ну конечно, что ему эти ступени, когда он по горным дорогам прыгал.
Внизу было темно, слабый свет падал через потолок, зияющий прорехами. Они оказались в зале, в котором, наверное, сотни лет назад анаксы устраивали пиры.
- Куда пойдем?
- Судя по сохранившимся у отца картам, чтобы дойти до центра города, нужно миновать лабиринт коридоров. А отсюда к центру ведет средняя дверь. Мы должны добраться до Зала Правосудия, именно в нем проводились старинные ритуалы.
Марсель порадовался, что Ворон знал, куда идти. Да и вообще Ворон наверняка знал гораздо больше, чем сообщал виконту. Должно было быть обидно, но, когда идешь с человеком в самое пекло, обида куда-то исчезает.
- Рокэ, а тебе не страшно?
- Нет, бояться пока нечего, разве только того, что на тебя нападут.
- Я не понимаю, - Марсель действительно не понимал. Тем более что за часы пути им встретилась всего одна тварь. – Ты можешь хотя бы сейчас не говорить загадками?
- Виконт, я боюсь потерять и вас, - непередаваемым тоном протянул Алва.
Марсель фыркнул на это шутовство. Или Ворон говорил правду?
- Рокэ, я вам так дорог? – стараясь, чтобы в голосе было побольше незаинтересованности, спросил Валме.
- Конечно.
И вот что на это ответить? Марсель скосил глаза на Ворона: тот с непроницаемым выражением лица шагал вперед. А ведь обстановка располагает… Ну, вообще располагает. Когда они выберутся, может, стоит продолжить этот странный разговор.
- А ты не боишься? – вдруг спросил Рокэ. Виконт задумался: наверное, да. Совершенно не хотелось умирать, хотелось выбраться живыми на поверхность, вместе. Много чего хотелось.
- Не знаю, сейчас нет.
А за Ворона бояться… глупо? Алва хмыкнул и ничего не ответил.
Марселю казалось, что день давно кончился, но сквозь дыры в потолке падал свет. Стало темнее, чем утром, но всё же разглядеть дорогу было можно.
В очередной раз поворачивая в бесконечном лабиринте, они услышали приглушенные голоса.
- Стойте здесь, - сказал Алва, заглядывая за угол. – Быстро, назад.
Они спрятались в нише и из нее наблюдали, как по коридору прошли люди, одетые как священнослужители.
- Кто это? На эсператистов не похожи. И на олларианцев…
- Не знаю, сейчас выясним.
Священнослужители тихо переговаривались между собой. Марсель затаил дыхание. Алва прошептал ему на ухо.
- Их семеро. Если на нас нападут, стреляй по моей команде. Я беру языка, вон того.
Они застали церковников врасплох.
- Куда направляетесь, господа?
Однако священнослужители быстро опомнились, один из них что-то выкрикнул и достал пистолет. Под серыми мантиями оказались спрятаны кинжалы. Марсель успел выстрелить дважды, Алва уложил троих, когда один из священников ударил Ворона кинжалом в бок. Валме не мог поверить своим глазам, когда увидел расплывающееся красное пятно. Прозвучало еще три выстрела, шесть человек лежало на полу, а одного Алва прижимал за шею к стене.
- Кто? Что здесь делали? Быстро, отвечать!
- Ааа, - прохрипел церковник. Ворон слегка ослабил хватку.
- Пошел к Леворукому! Ты сам кто такой?
- Первый Маршал Талига. Вам устроить допрос с пристрастием?
Человек затрясся:
- Простите, простите меня.
- Отвечай!
- Не говорите Ей!
- Кому?
- Она придет, мы всё сделали, как нам сказали, слуги Четверых на свободе. Я выполнил волю Создателя, но я не узнал вас, простите.
Человек закашлялся, из его рта потекла кровь. Алва отпустил его, и человек грузно рухнул на пол. Ворон присел и дотронулся до шеи.
- Мертв.
- О чем он говорил?
- Он меня за кого-то принял. Интересно, отчего он умер, я в него не стрелял.
Лицо священнослужителя было бледновато-зеленым, хорошо виднелись сквозь кожу синие вены, глаза выпучены, на губах кровь и пена. Отравлен?
- Нужно идти, - сказал Алва, попытавшись встать. Марсель увидел, как скривились его губы и сошлись на переносице брови.
- Дай мне руку.
Валме опомнился и помог Ворону встать. Ладонь задела бок, и виконт почувствовал теплую густую кровь на пальцах.
- Нет, нужно перевязать. Сядь, осторожно, вот так.
Марсель расстегнул камзол и рубашку. Увиденная рана вызвала стон. Он не врач, но тут и врачом быть не надо, чтобы понять, что дело плохо. Кровь вытекала из глубокой раны. Как этот вояка-церковник смог достать Ворона? Марсель оторвал лоскут от собственной рубашки и перевязал бок.
- Ты не сможешь идти.
- Смогу, - синие глаза, оказавшиеся очень близко, зло сверкали. Ворон был бледнее обычного, но упрямое выражение лица говорило о том, что он встанет и пойдет. Пару шагов, может, и пройдет.
- Пусть хотя бы кровь остановится. Полежи пока, - Марсель сел, вытянув ноги, подвинулся поближе к Алве, положил его голову к себе на колени и замер. Ворон прерывисто дышал, кровь постепенно останавливалась. Виконт решил сменить мокрую повязку и позвал Алву. Тот не откликался. Спит, конечно, он спит. Вон и дыхание слышится, пусть и слабое. Перевязав Ворона, Марсель прислонился спиной к стене и лихорадочно принялся думать. Рокэ надо вытаскивать. А дорогу назад Марсель не помнил. Но можно было попытаться вспомнить и надеяться, что твари по-прежнему не будут нападать, и что никого в развалинах они по пути не встретят. Довезти Алву до ближайшего неразоренного поселения, найти врача и надеяться, что всё закончится хорошо. Валме чувствовал ужасающую беспомощность. Вот он, страх, что от тебя так мало зависит, что нельзя помочь. Хотя он собирается сделать всё возможное и невозможное, чтобы вытащить отсюда Ворона. Марсель уткнулся носом в макушку Рокэ, вдыхая запах его волос. Оказаться бы сейчас где-нибудь далеко отсюда, там, где цветут вишни и нет тварей, там, где не пахнет кровью и нет давящей тишины.
Наверное, он задремал. Проснулся виконт, услышав, как скрипнула дверь. Валме подобрался и крепко сжал в руке пистолет. В комнату вошла худая высокая девушка. Внимательно посмотрела на виконта, подошла поближе и нахмурилась, увидев залитый кровью бок Ворона.
- Король должен быть здоров.
- Что? – пришел в себя Марсель.
- Отойди, я его исцелю, - и девушка, придерживая Ворона, легко оттолкнула виконта, тот чуть не врезался в стену напротив.
- Отойди от него сама, иначе я выстрелю.
- Попробуй.
Валме попробовал. И не смог пошевелиться.
- Бесполезно, - обернулась к нему девушка. А потом распахнула рубашку Рокэ, сняла повязку и провела рукой по раненому боку. И… рана затянулась.
- Вот так. Теперь он готов. А ты порадуйся за своего друга и поблагодари Создателя.
Валме понял, что может говорить:
- Что тебе нужно?
- Мне нужен он, я возьму его, не бойся, с ним всё будет хорошо. Он призван спасти Кэртиану.
- Кто ты?
- Я его королева, - улыбнулась девушка. – А он избран моим королем самим Создателем. Сейчас у нас много силы, ребенок получится здоровым.
- Какой ребенок? – нужно узнать как можно больше, пока она… Пока она что? Не заберет Ворона с собой? Нельзя ей позволить. Но что виконт может сделать, будучи обездвиженным? Только спрашивать.
- Наш ребенок. Ты пока не знаешь, какую милость оказывает заблудшим чадам Создатель. Придет время, и родится ребенок, а время придет быстро, недаром столько людей взывают о пришествии Спасителя.
Сердце екнуло и застучало еще быстрее, Марсель почувствовал, как по вискам катится пот.
- Это ты пустила тварей в наш мир?
- Нет, Она.
- Кто?
- Она. Слуги Создателя Ее разбудили, и Она открыла путь богомерзким тварям.
- Но зачем?!
- Дорога к счастью лежит через страдания, нам нужна сила, чтобы Спаситель смог родиться.
- И вы черпаете ее из… из..? – не хватало слов, чтобы озвучить то, чему они стали свидетелями у кольца Эрнани.
- Это расплата за грехи, но, покаявшись и помогая пришествию бога, они очистятся и получат бессмертие в Рассвете.
Что она несет? Бред, чудовищный бред, ни одному человеку не могло придти подобное в голову. А человек ли она?
- Вас много, таких?
- Истинных служителей Создателя? Много. Нашему ордену сотни лет. Еще со времен Эридани и Ринальди Проклятого мы готовили спасение мира, - в наполненном страстью голосе девушки слышалась гордость. – Брат проклял брата и всех потомков его, анаксия пала, магия Четверых слабела. А сейчас ослабела настолько, что мы можем изгнать скверну прочь.
- А зачем вам Алва?
- Он был избран зачать ребенка Создателя.
- И ты..?
- И я забираю его.
Девушка подошла к Ворону, закинула одну его руку себе на плечо и пошла к двери. Сон, кошмар, бред, пусть он проснется. Виконт попытался сдвинуться с места, но снова ничего не получилось. Она сейчас уведет Алву и… Как же мерзко! Леворукий, нельзя же сидеть и смотреть, и чувствовать абсолютную беспомощность! Хлопнула дверь, и Марсель упал на пол. Попытался встать, ноги подкашивались, но виконт упорно цеплялся за стену. Еще шаг, Валме вышел в коридор, огляделся: никого не было. Куда она могла потащить Ворона? К какому-нибудь жертвеннику? Или просто подальше отсюда?
Марсель шел вперед, наугад выбирая дорогу на развилках и стараясь не думать о том, что случится, если он встретит тварей. Иногда виконту казалось, что за ним наблюдают. Он резко оглядывался, но никого не видел. Чем дальше он шел, тем явственнее чувствовал чужое присутствие. Боковым зрением он видел пару синих глаз. Рокэ?
Марсель шел, но усталость брала своё. В голове шумело, глаза слипались, тело просило, чтобы его уложили и не беспокоили. В полусне-полуяви Валме увидел, как тонкие белые руки потянулись к нему, огромные синие глаза приблизились, моргнули, виконт закричал и потерял сознание.
Интерлюдия
Твари пришли в Олларию вечером. Карваль принес донесения от людей, видевших чудовищ у самих подступов к столице. Принес маленький генерал эти донесения вместе с вестью о смерти Левия. Почему уходят люди, с которыми толком не успел сблизиться, но которых с первой встречи считаешь своими? Почему умирают те, кто нужен и любим? Робер ответа на вопросы не знал, он просто отдал соответствующие распоряжения Карвалю. Допросить, узнать, привести, отослать. Всё как обычно. Который год приходилось разбираться, отдавать приказы, исполнять, решать. И молиться, чтобы не стало хуже.
Робер почувствовал, что становится слишком душно, и решил пройтись по улицам столицы, заодно заглянув к Марианне.
Да, нужно было остаться во дворце, но кто знал, что так получится? Хотя как раз именно он в ответе за жителей Олларии.
Тварь выла под окнами особняка Капуль-Гизайлей, слуги испуганно жались по своим комнатам, Робер, сжав кулаки, наблюдал за попытками твари пробраться в дом. Марианна сидела в кресле и отрешенно смотрела вперед.
- Я должен идти.
- Ты видел, что ее пули не берут?
- Видел, но сейчас она побежит дальше и неизвестно, кто будет гулять по улицам. Тем более она не одна.
Робер ласково посмотрел на Марианну и поцеловал ее в лоб.
- Со мной всё будет в порядке, я должен отдать распоряжения гарнизону, найти Карваля, предупредить людей. Запрись и на всякий случай прикажи слугам вооружиться. Вот, возьми пистолет.
- Нет, пожалуйста.
Робер упрямо сжал губы и подошел к двери.
- Робер…
Голос Марианны растворялся, Иноходец почувствовал, как голова коснулась ковра, увидел летящие в небо красные, оранжевые, желтые листья, а потом перед глазами потемнело и вспыхнуло яркое пламя.
- Ты должен выбрать, Дикон, - сказал Паоло.
- От твоего выбора зависит судьба всего мира, - сказал отец Герман.
- Так не бывает, - возразил им Ричард.
Они находились на вершине башни, об которую разбивались волны. В небе сверкали молнии, порывы ветра чуть не сносили Дика вниз.
- Кому ты служишь, Ричард Окделл?
- Кому ты клялся горячей кровью?
- А кому ты клялся холодной?
- Кого ты ненавидишь?
- Кому желаешь смерти?
- Оставьте меня в покое, просто оставьте. Я больше не могу, хватит с меня выходцев, клятв и выбора. Я не стану выбирать.
- Ты не можешь не выбрать. Ты можешь только подумать, чью сторону ты примешь. Время есть, но оно кончается.
- Ты знаешь, что ждет мир и в том и другом случае.
- Я не знаю. Уйдите. Как я попал на эту башню?
- Неважно, Ричард. Время закончилось.
Башня покачнулась, и Ричард Окделл полетел вниз.
В это время Валентин Придд поклонился Арно Сэ, отсалютовал ему шпагой и занял исходную позицию.
Молодые люди всего лишь тренировались: концы шпаг были закрыты колпачками.
- До первого касания?
- Да.
Валентин Придд с легкостью парировал удары, однако сам проникнуть сквозь защиту Арно не мог. И каково же было удивление младшего Савиньяка, когда он, воспользовавшись внезапной заминкой противника, уколол того в бок, а герцог начал заваливаться и упал бы, не успей виконт подхватить его.
Глава пятая
Гальтарские развалины
Марсель открыл глаза и увидел перед собой гравюру. Размеры ее впечатляли. Картина во всю стену? Марсель перевел взгляд на потолок и обнаружил, что гравюра продолжалась и там, хотя мгновение назад виконт был уверен, что на полотке ничего нет. Лазоревое море пенилось, над ним летали чайки, а из воды на песчаный берег выходила черноволосая девушка.
Она задумчиво улыбалась. А потом открыла глаза. Синие-синие, как у Алвы, только еще синее. Марсель вздрогнул и отступил назад. А девушка сделала шаг вперед. Хотелось заорать и броситься прочь, вот только голос исчез, и ноги не слушались. Марсель открывал рот, но не мог произнести ни звука. Тем временем девушка снова шагнула и вышла из картины. Леворукий, и что делать? Марсель не чувствовал угрозы, девушка стояла перед ним, и улыбка медленно сходила с ее лица.
- Повелитель?
- Н-нет…
- Анакс?
- Нет.
Валме услышал сзади шорох. Тварь?
- Виконт, вы умудряетесь находить дам даже в таких местах.
- Рокэ!
Марсель чуть было не бросился к Ворону, но остановился. Алва выглядел ужасно: его словно вновь держали несколько месяцев в Багерлее.
- Рокэ, что она с тобой?..
- То, что хотела.
- Повелитель? – снова спросила девушка.
- Да.
- Нет. Ты анакс, я чувствую, - Синеглазая протянула руку Алве. Ворон дотронулся до ее пальцев.
- Анакс, это ты совершил ритуал?
- Нет.
- Тогда кто? – постепенно заторможенность движений Синеглазой пропала. – Меня разбудили и призвали из Осени. А со мной пришли слуги Абвениев. Зачем они вам? Раканы давно утратили над ними силу.
- Церковники тебя призвали. Те, кто служат Создателю.
- Эта сущность пробралась в ваш мир? Чуждое прорвало оборону Этерны?
- Еще нет. Церковники хотят, чтобы родился ребенок, в котором воплотится Создатель. Им нужна сила, а ее отдают люди, молясь о спасении от тварей, которые пришли с тобой.
Синеглазая печально посмотрела на Алву.
- Анакс, ты помнишь завет Абвениев?
Кто откроет врата?
Он и Она.
Кто Он?
Он уйдет в Осень.
Кто Она?
Она придет из Осени.
- Тот, в ком течет кровь Раканов, может увести слуг Абвениев обратно в Осень. Ступит он в пламя Этерны, вспыхнут в нем и слуги.
- Нет… - потрясенно выдохнул Марсель. Валме уже знал, чем всё закончится. Ворон опять пожертвует собой ради других. Нет, он, Марсель Валме, этого не допустит. Пусть люди сами сражаются за свои жизни. Если им не дали ума, пусть молятся, выпрашивая гибель себе и Кэртиане. Ведь можно сейчас уйти, поднять войска, расстреливать орденских проповедников. Шады должны поддержать, можно заключить договора с остальными державами. Можно оттянуть время, если не будет источников силы, Создатель не сможет родиться.
- Рокэ…
- Я не могу рисковать.
- Нет, я знаю, что делать, тебе не нужно никуда уходить. Послушай меня…
- Марсель, я знаю всё, что ты мне скажешь. Но риск не оправдан. Я никогда не строил из себя великомученика, и ты не строй его из меня. Я делаю это прежде всего для себя.
А я, а что со мной, билась мысль; Марсель упорно гнал ее. Рокэ спасет Кэртиану. Возможно, твари еще не успели добраться до поместья Валмонов, никто в нем не пострадал. Возможно, Оллария успешно обороняется. И сейчас как никогда людям нужна помощь. Твари уйдут, и гибель минует Кэртиану. Возможно…
- Рокэ, подожди. Тебе нельзя уводить тварей. Представь, сколько силы получит Создатель, когда люди будут благодарить его!
- Не подозревал в тебе такую веру в людей. Разовая благодарность и каждодневные молитвы. Ты видел, как церковники спасали людей.
- Ты уходишь? – прервала их Синеглазая.
- Да, - ответил Алва. – Давно хотел узнать, где находится Закат.
- За моей спиной, - Синеглазая отступила, и огромная картина, с которая они и сошла, вспыхнула. Казалось, что горят сами стены, только жара от огня не чувствовалось. Ворон улыбнулся, подошел к Марселю, приобнял за плечи.
- Уходи, расскажи Эпинэ, Левию, Савиньякам, Альмейде, что случилось. Сразу езжай в столицу. Ты сам знаешь, что делать.
Марсель в ответ не мог вымолвить ни слова. Сухие глаза, бешено стучащее сердце. Казалось, что снится дурной сон – эти бегущие по стенам язычки пламени, невообразимой красоты синеглазая девушка. И Алва, обнимающий виконта и прощающийся с ним. Так не может закончиться.
Алва притянул Марселя ближе, заглянул в глаза и крепко поцеловал. Виконт дернулся, зубы стукнулись о зубы, губа закровоточила. Руки вцепились в плечи Ворона: невозможно отпустить. Тихо вздохнула Синеглазая. Все звуки вдруг стали казаться очень громкими: стук сердца, прерывистое дыхание Алвы, потрескивание закатного пламени. Наконец, Ворон разжал объятья, высвободился из хватки Марселя и отступил назад.
- Я не отпускала тебя, - щербатая девушка вошла в зал. Марсель заметил, как округлился ее живот. Тощее тело и раздавшийся живот. За несколько часов плод вырос как за несколько месяцев. Девушка словно нехотя шла к Алве.
- Дитя анакса? – спросила Синеглазая, указывая на живот.
- Отродье Создателя, - ответил Марсель.
Девушка не обращала на их слова внимания.
- Оставьте меня со своим Создателем! Я хочу короля!
- Цилла? - внимательно посмотрев на девушку, спросил Алва.
- Да! - визгливо рассмеялась она. Валме казалось, что вместо девушки он видит десятилетнего ребенка.
- Нет! – вдруг выкрикнула Цилла, ее глаза снова вспыхнули зеленым. Она попятилась назад. Теперь уже улыбался Алва. И Марсель понял, чему улыбается Ворон. Сердце застучало еще быстрее. Только бы получилось.
Алва шел к девушке, та отступала назад, прижимая руки к животу.
- Ты не можешь!
Алва снова улыбнулся. Марсель почувствовал, как начало дуть по ногам. Ветер пробежался по залу, набирая силу. Закружился около Циллы, швырнул ее на пол. Она поднялась и побежала к выходу. Но задрожали стены, посыпались камни, перекрывая пути отступления. Сверху грянул гром, и засверкали молнии. Потолок, и так покрытый трещинами, начал рушиться. В зал хлынул стеной дождь. Девушка закричала. Ветер, смешавшись с ливнем и молниями, толкали ее к полыхающему пламени. Синеглазая зажмурилась, и языки огня поползли к Цилле.
Последним, что видел Марсель перед тем, как потерять сознание, было удивленное лицо девочки, открывшей щербатый рот.
Интерлюдия
Валентин Придд очнулся, лежа головой на коленях у Арно Сэ. Хуже не придумаешь. А виконт еще похлопывал герцога по щекам.
- Вам стало дурно, - объяснил Арно, встретившись глазами с Валентином.
- Я догадался.
- Думаю, дуэль мы продолжим позже.
Валентин попытался встать, но его повело в сторону, как корабль в сильный шторм.
- Я помогу вам дойти.
- Не стоит.
Однако до лагеря герцогу пришлось идти под руку с Арно. Ну что же, по крайней мере, Жермон порадуется, решил Валентин.
- Робер, они исчезли. Робер! – словно издалека доносился знакомый голос.
Эпинэ с трудом открыл глаза. Только что он гнал прочь чуждую Кэртиане сущность. Прочь, в закатное пламя. Чуждое боролось, но вихрь из воды и камней сбивал его, толкал к холодному огню, похожему на пестрые осенние листья. Дикая охота. Непонятно, кто дичь, а кто охотник. Похоже, что чуждое все-таки сгорело в пламени. Робер мчался по Кэртиане, под ногами золотого жеребца мелькали втоптанные в землю рыжие листья. Воздух чист, дышится легко. Кэртиана словно тяжело вздохнула и сбросила давивший веками груз.
- Робер!
- Марианна? Что?..
Баронесса обняла Робера, отстранилась, помогла ему подняться, сплела вместе их пальцы.
- Твари исчезли. Пока ты лежал, они… загорелись. Это ты сделал?
- Нет, вряд ли. Там был не только я.
- Где там?
- Не знаю. В Закате? Не важно. Ох, нужно идти, в городе паника.
- Никуда ты не пойдешь, пока шататься не перестанешь. Без тебя уладят, - Марианна нахмурилась и насильно уложила Робера на кровать.
- Лучше не спорить, да?
- Конечно, - невозмутимо ответила баронесса, однако уголки ее губ слегка приподнялись.
- Тогда иди сюда.
- Иду.
- Что произошло? – спросил Ричард, открывая глаза. Всё тело болело так, как будто попало под камнепад.
- Ты поступил правильно, - улыбнулся Паоло. – Прощай.
- Мы больше тебя не потревожим, - добавил отец Герман. – Смотри, четыре солнца.
Ричард перевел взгляд на темно-синее небо, на котором ярко горели четыре багровых диска. А когда оглянулся назад, ни Паоло, ни отца Германа уже не было.
- Пора, - сказал Арамона.
- Пора, - согласилась с ним Гастаки. Она крепко обняла капитана и напоследок громко выругалась, помянув всех кошачьих матерей. Через мгновение две фигуры осыпались пеплом на пол. Задувший ветер смешал его с пылью и понес к выходу, на поверхность и разметал по земле.
Кольцо Эрнани
Марсель пришел в себя поздно вечером. Небо было темно-синим, еще не черным, но звезды уже можно было разглядеть. Мы на поверхности, сделал вывод виконт. Сам я дойти сюда не мог, значит, меня донесли. Кто?
- Вижу, вы пришли в себя.
- Мы разве на вы?
- Привычка, - раздался смешок. Марсель скосил глаза в его сторону. Рокэ Алва сидел на корточках и внимательно разглядывал виконта.
- Что с ней?
- Всё кончилось, она ушла в Закат, твари сгорели вместе с ней.
- А Синеглазая?
- Ушла на картину.
- Но как у нас получилось?..
- Повелители постарались.
- Все?
- А их так много?
Марсель не ответил. Полежал немного, чувствуя, как холод от земли проникает в тело. Заломило кости. Чувствуя, что зубы скоро начнут выстукивать марш, Валме попытался подняться. Получилось: очевидно, не так уж и сильно его приложило в зале. Алва тоже поднялся.
- Идем?
- Жаль, что лошади не уцелели.
- Найдем новых. Думаю, скоро мы встретим дозоры. А уж они с нами поделятся лошадьми. В крайнем случае, будем считать, что пешая прогулка тоже полезна.
Свежий воздух после дождя действительно бодрит. Вот только для измученных ног пешая прогулка куда как не полезна. Можно попытаться не обращать внимания. Поговорить о чем-нибудь. Да, точно, поговорить, в конце концов, терять ему нечего. И, глубоко вздохнув, Марсель спросил:
- Рокэ, мне показалось, или ты меня тогда поцеловал?
- Тебе показалось, конечно же, - виконт же видел чуть тронувшую губы улыбку Ворона. Ведь видел?
Некоторое время они шли молча, Марсель не выдержал первым.
- Думаешь, они успокоятся?
- Нет.
Валме вздохнул.
- Но всё же конец света откладывается.
Когда они вышли на дорогу, ведущую к Олларии, стемнело окончательно. Полная луна освещала путь, делало почти белым и без того бледное лицо Ворона.
- Ты похож на мертвеца.
- Ты по цвету тоже не особо отличаешься.
Дорога, казалось, тянулась бесконечно: кругом одинаковые деревья, кусты, ни одного жилища по пути. Наконец, они дошли до заброшенного дома, сплошь покрытого внутри паутиной.
- Рокэ, когда мы придем в Олларию, я первым делом вымоюсь, завью волосы и оденусь в приличную одежду. Меня узнать нельзя будет.
- Я тебя точно узнаю. О, здесь есть свечи, но мы их зажигать не будем.
- Почти романтика, - тихо рассмеялся Марсель. – Пантерок бы сюда – и как будто ничего не произошло.
- Вот с пантерками не сложилось, - развел руками Алва. Он заворочался, поудобнее устраиваясь на жесткой кровати, закрываясь плащом. Марсель задумчиво наблюдал, как переворачивается с боку на бок Алва, и, решившись, присел рядом. Ворон молча откинул плащ, виконт лег, прижался спиной к теплой груди и почти сразу же провалился в сон.
Алва еще долго лежал, перебирая волосы Марселя. Завтра будет новый день, дорога и поиски лошадей, дальше Ворон решил не думать: иногда позволительно. А пока можно расслабиться, прижать Валме поближе и следом за ним нырнуть в спокойный сон. |