Этот город помнил многое и носил разные имена. Прежде его называли Кабитэлой, но пришедший на изломе эпох чужак влил в его ветхие жилы свежую кровь, дав ему новую жизнь и новое имя – Оллария. Имя, которое теперь пытались предать забвению, заменив чуждым и пафосным прозванием Ракана…
Альдо Первый Ракан старательно морщил лоб, судя по всему полностью отдавшись размышлениям, носившим ярко выраженный государственный подтекст. А именно, какое вино лучше приказать подавать вечером – красное или белое? «Слезы» или все-таки «кровь»?
Присутствовавшие на Совете Повелители терпеливо ждали решения своего сюзерена. Ждали… ждали…
Первым не выдержал Робер Эпинэ.
- Так что с бюджетом делать будем? – Мрачно осведомился он, будничной обыденностью и грубостью тона непоправимо коверкая идеальный порядок чужих мыслей.
«Лучше красное», - решился, наконец, Альдо.
- Тебя зачем позвали? – Вопросом на вопрос ответил он. – Думать. Вот и думай.
Робер порывисто поднялся и подошел к окну, повернувшись спиной к сюзерену. Только под ноги новому правителю не плюнул. Альдо поймал раздосадовано-удивленный взгляд Ричарда Окделла и, возведя очи горе, снисходительно развел руками. Мол, ну его, нервного такого.
Валентин Придд даже головы не повернул.
- Идеи есть? – Сочтя инцидент исчерпанным, осведомился Ракан у собравшихся. И осекся на полуслове, поняв, что что-то здесь неладно. По крайней мере, ледяная маска на физиономии Валентина Придда ощутимо подтаяла, а Дикон вообще изумленно вылупился, даже рот приоткрыв от удивления.
Робер, настороженный воцарившейся вдруг тишиной, отвернулся от окна, да так и застыл вполоборота, издав неопределенный горловой звук.
И смотрели они все на него.
Альдо озадаченно сглотнул. На всякий случай ощупал голову. Поправил цепь. Вроде все, как обычно…
- Т-там… - Смог, наконец, выдавить Окделл, указывая куда-то ему за спину. Альдо резко развернулся… и чуть не сверзнулся с кресла.
Огромная, пылающая закатным пламенем рука старательно выводила на стене слова…
Ракан завороженно следил за плавными движениями лишенной тела кисти, не зная, что и думать. За время его короткого правления случалось разное – иногда хорошее, чаще - плохое – но вот такого…
Что ж, с другой стороны, что это, как ни благословение прежних богов. Этакое пожелание удачи решившему возродить древние порядки наследнику.
Хотя молодцы-боги, даже слов нет. Думают, что все их тут древнюю белиберду понимать обязаны. Если уж пишешь на непонятном языке – хоть словарь предварительно перешли. Или хоть разговорник.
- Ну и что это значит?.. – Недоуменно поинтересовался он у Повелителей, поворачиваясь.
- Это он! – Завопил Дикон. – Я знаю, это он.
- Кто он? – Не понял Альдо. Уж он-то быстрее всех сообразил, что означает странная надпись. Но желал, чтобы это озвучили другие.
- Рокэ? То есть, Алва? – Поправился забывший об обиде Иноходец.
- Нет, не Ворон. – Опроверг догадку слегка подостывший Окделл. – Суза-Муза.
Робер с Альдо недоуменно переглянулись.
- Да, это он. – Весомо подтвердил Придд, с безразличием парируя брошенный в его сторону Окделлом разъяренный взгляд. – Великий Павсаний-старший. – Валентин изогнул губы в намеке на мечтательную и чуть меланхоличную улыбку. Словно вспомнил что-то очень знакомое и очень приятное. Предвкушал, так сказать. – Так и есть. – Пояснил он. – Если бы некоторые, - Валентин скользнул сожалеющим взглядом по Дикону, - имели достаточно соображения, чтобы своевременно ознакомиться с первоисточниками, они бы сейчас не выдвигали крайне смешным и совершенно неправдоподобных версий. Нет, они бы сразу вспомнили описанный Павсанием в хрониках случай. Давным-давно одному из древних императоров было явлено послание богов – за ночь на двери парадного зала неведомым образом появилась таинственная надпись. Эта надпись скрывала в себе сокровенный подсмысл, постичь который было не под силу человеческому разуму. Вроде бы и все буквы были знакомые, и слово знакомое, но вот произнести его вслух перед императором так никто и не смог. Наверное, боги намеренно запечатывали уста любому, желавшему облечь земной плотью возвышенное.
- И что это было за слово? – С подозрением поинтересовался Эпинэ.
- Никто не знает. – Пожал плечами разговорившийся Придд. – Даже сам Павсаний не осмелился перенести это тайное слово на страницы, заменив его точками…
- Но так там же слово было, а у нас, - Ракан обернулся. – Слова. Много. И непонятные.
- Что поделать. – Снова пожал плечами Валентин. – Может быть, боги долго молчали. Может быть, на то понятие, что прежде именовалось одним коротким словом, теперь, по правилам изящной словесности требуется не меньше четырех. Не знаю. Но в любом случае – это благоприятное знамение.
- Ну да, ну да… – пробурчал себе под нос Робер. – Знаем мы, что на стенах пишут… Весь город такими же «божественными» посланиями разукрашен… куда ни плюнь – кругом благоприятные знамения. - И снова принялся изучать заоконный пейзаж.
- Но все-таки, - вмешался оказавшийся наиболее прагматичным Окделл, - что это означает?
Придд смерил его очередным презрительным взглядом, но Альдо решил поддержать растерянного Дикона. Как-никак голова – не самое сильное место у Повелителей Скал.
- Как что? Ясно и без подсказок. Царствуй, славный Ракан. Да пребудет с тобой сила.
- А? – Удивился Ричард Окделл. – А почему количество слов не совпадает?
Альдо повернулся и посчитал. Раз, другой. Даже пальцы сгибать начал.
Правда, не совпадает.
- Так на то они и боги, чтобы кратко мысли излагать. – Объявил он, чуть помедлив. – Да и язык древний. Повелитель Волн вон правильно говорил, теперь, чтобы ту же самую мысль выразить, больше слов надо. - Так?
- Павсаний был бы с вами совершенно согласен. – Чуть наклонил голову Придд.
- А… - Протянул Дикон.
Прочие многозначительно помолчали.
- Так что там с бюджетом? – Вспомнил об изначальной причине собрания Альдо, и Повелители на время забыли про невоспитанных богов, украшавших стены дворца непонятными надписями.
Снова задумался Альдо Ракан над государственными делами – может, белое? – сведя брови. А золотые буквы на стене складывались в незнакомые слова.
Чужие слова. Тревожные.
Мене. Мене. Текел. Фарес.
Царствование неотвратимо приближалось к концу. |