Наступает минута прощания,
Ты глядишь мне тревожно в глаза,
И ловлю я родное дыхание,
А вдали уже дышит гроза.
Дрогнул воздух туманный и синий,
И тревога коснулась висков...
Марш: Прощание славянки варитки.
Контрабанда мечты для беспокойных сердец,
Что больны луной, что больны огнем.
Что торопятся биться быстрей и быстрей!
Мельница "Контрабанда"
Обстановка: Хелленштайн, самый северный порт кесарии. Граница Дриксен и Флавион. Крупнейший торговый центр на Северном побережье, сюда стекаются большинство товаров, идущих из Гаунау и Каданы. Единственная незамерзающая бухта Хеллштойниц является одной из ключевых баз Северного флота Дриксен. На данный момент здесь находятся 28 линеалов, 10 транспортников и 11 других судов малого водоизмещения. Флотом командует адмирал цур зее Олаф Кальдмеер, который держит свой брейд-вымпел на "Ноордкроне" под командованием шаутбенахта фок Шнееталя. В подчинении у адмирала цур-зее также находится капитан цур зее Бюнц и его "Весенняя птица".
5 день. Месяц Зимних ветров - Одинокая гончая 398 г. Круга Скал.
Лейтенант Йозев Канмахер обернулся и взглянул на раскинувшиеся вокруг алые дорожки лучей почти багрового вечернего солнца. Сходни порта, бухта и корабли флота его величества казались предместьем Заката. Красные и золотые блики скакали, мигали и перекликались на темной, слегка подрагивающей поверхности Полуночного моря. Вдоволь наигравшись с тихой рябью волн и парусами, они вернулись на берег. Снег заискрился кровавыми отблесками.
Зепп вздрогнул и стряхнул наваждение. Мороз услужливо напомнил о себе, впившись острыми зубами в озябшие руки. Лейтенант поднял темный меховой воротник казенного полушубка, хлюпнул носом и быстро зашагал по направлению к главной площади Хелленштайна.
Торговцы в многочисленных лавках средней руки, заполонивших площадь и часть ближайших улиц, уже знали Зеппа в лицо. Пятый день, как он с редкой методичностью навещал их заведения в поисках свадебного подарка сестре. Большинство сочувствующе глядели на молодого лейтенанта и предупреждали, что следующий привоз будет только через месяц. На это Зепп улыбался и говорил что он, вероятно, в прошлый раз невнимательно рассмотрел товар и именно сегодня что-нибудь да выберет. Лавочники усмехались и отходили, а Йозева продолжали раздирать сомнения между алатскими шалями, морисскими кубками и коврами из Гаунау. Еще тревогу вызывало постепенно таявшее лейтенантское жалование. Если он с прежним рвением будет уплетать в местных тавернах чудесные мясные рагу, а не тощих экономных куриц еще дней семь - то с кубками из черненного серебра Эльзе точно придется распрощаться…
От невеселых размышлений младшего Канмахера отвлекла очередная яркая вывеска. Нет, здесь он был вчера и опять ничего не нашел… Так может, сходить опять посмотреть на кубки? Но Руппи говорит что это подделка,причем грубоватая… Зепп вновь хлюпнул носом и свернул в переулок.
… На первую просьбу Йозева дать совет, что же можно подарить Эльзе с будущим мужем, лучший друг, корчась от смеха, принялся убедительно доказывать, что самой необходимой вещью после свадьбы является крепкая кровать. Хорошая крепкая кровать из мореного дуба. И он, как добрый друг Канмахеров, согласен помочь в ее поисках. Да хоть сейчас. А если Зепп боится, что его жалования не хватит на столь нужную в хозяйстве вещь, то он готов внести свою лепту. Будет общий подарок! Да что он! Шаутбенахт фок Шнееталь наверняка захочет осчастливить внучку старика Канмахера! Да вся команда «Ноордкроне» с радостью согласится! И хватит на запасную… Тут Руппи окончательно скрутило неподобающее наследнику Фельсенбургов ржание…
Так все таки кубки или не кубки? Зепп ускорил шаг… Пускай кубки.
… После, сообразив, что требуются практическая помощь и адекватное мнение, друг вдохновенно присоединился к поискам. Привыкший к качественным и надежным вещам Руперт лихо определял подделки и оттаскивал от Зеппа наиболее нетерпеливых торговцев, когда после часа копания в товаре Йозев грустно заявлял, что они лучше зайдут в другой раз…
Все! Окончательно кубки! Но весь набор… И пускай подделка… Настоящие сестра получит уже от шаутбенахта Канмахера… Он обещает.
Зепп замер перед нужной дверью. Лавка была довольно небольшой, но внутри всегда толпились люди. Он вошел внутрь и буквально оглох от тишины.
-Аа, это вы - седой сгорбленный старик поднял голову. - Все таки определились?
Последние отблески кровавого заката скользили по стройным рядам блюд и кубков. Яростно сверкали стоящие на витрине образцы алатского хрусталя.
Теплый воздух струей пара метнулся в лицо Зеппу. Звенели голоса, слышалась музыка, смех и грохот кружек - одна из лучших таверн Хелленштайна, «Найерелла», встречала своих посетителей. Отвыкший от тепла Зепп немедленно захлюпал носом. И тут же принялся счищать одной рукой белую изморозь с воротника и волос, попутно пытаясь разглядеть Руппи среди столов и стульев, забитых людьми. Он обещал дождаться его здесь, где же? Покрепче прижав к себе подарок, Йозев побрел среди столов.
Тут и там мелькали иссиня-черные военные мундиры. В «Найерелле» частенько бывали свободные от вахт офицеры Северного флота. Вдруг совсем рядом кто-то громко рявкнул
-Мразь! Тюленьи потроха! Шварцготворум!…И плевать я...
Йозев обернулся и увидел взлохмаченного капитана цур зее Бюнца в компании штурмана с "Весенней Птицы". Вдруг раскрасневшийся Отто в расстегнутом кителе взмахнул кружкой, словно кинул абордажный крюк, пиво плеснуло на стол, а капитан цур зее провозгласил:
- За спасительную юбку Фридриха! - и залпом выпил остатки пива.
Зепп побрел дальше, стараясь не столкнуться с ловкими разносчиками. Да вот же Руппи!… Означенный Руппи обнаружился в дальнем углу под распятой на стене огромной белой медвежьей шкурой в компании говядины, кувшина со старым алатским и явно не желающей выполнять свои обязанности черноволосой служанки. Девушка заливисто смеялась, а ее собеседник задумчиво жевал свой ужин и косился на висящую рядом с его головой медвежью шкуру. Шкура была не менее задумчива и слегка помахивала плохо закрепленной лапой с огромными когтями над плечом Руппи, когда мимо стола пробегали разносчики.
Зепп усмехнулся и приготовился к легкой словесной стычке - служанка, как выяснилось в их прошлое посещение, дочь местного повара, запала на молодого аристократа с первого взгляда и яростно сражалась с Йозевом за внимание ошалевшего от такого натиска Руппи.
- А вот и я!- Зепп грохнул ящик на стул, уселся на соседний и придвинулся к столу.
- Гром и молния! Наконец-то! А это что?
-Кубки, морисские…
-Всё-таки кубки? А может лучше что-нибудь другое? Помнится, в Ольховом переулке мы видели отличного мебельного мастера.
Меланхолия Руппи испарилась как дым, но шкура, как и девушка, Зеппу не обрадовалась. Медведь заскреб стену когтями от резкого движения служанки - отодвинувшись от Йозефа и коробки, та вплотную придвинула свой стул к стулу Руппи. Фельсенбург вновь прибег к испытанной ранее тактике - взялся за вилку и отдал большую часть своего внимание говядине.
- Господин лейтенант, вы что-то хотели?- недовольно и томно протянула девушка.
-Эээ, - Зепп засмотрелся в глубокий вырез платья.
-Господин лейтенант!
Да что с ним сегодня?!
- Принесите мне курицу.
-Курицу? - взгляд девушки пытался сжечь лейтенанта заживо. Но так просто лейтенанты не сдаются…
- Именно. Просто курицу, вареную курицу без приправ, - с нажимом произнес отлично знавший местные цены Зепп. Придется подтянуть пояс - хорошо, кубки этого стоили! Хоть бы Эльзе они понравились…
- Вина?
-Воды.
-Как скажете, господин лейтенант - тот же недовольный тон. Девушка встала и начала через Руппи пробираться к проходу между столами. КАК она это делала, Зепп старался не смотреть.
Но когда он поднял глаза от столешницы через пару минут и увидел дико довольное лицо друга, в голову вдруг пришла мысль, что он пропустил нечто интересное. Лейтенант флота Его величества убрал странное предположение в самый дальний трюм и стал коситься по сторонам. А может, здесь есть еще кто-нибудь с «Ноордкроне»? Йозев присмотрелся к ближайшим столам. Никого, разве что в другом зале.
-Ну что, видел Бюнца?
-Видел, он опять пьет и костерит Фридриха. Ты же говорил, что адмирал запретил ему сходить на берег из-за прошлой почти драки с сухопутчиками в «Найерелле»?
-Кальдмеер решил его пощадить. Под обещание не напиваться и не трогать Фридриха. От последнего предложения Отто взбеленился, фок Шнееталь его поддержал, и адмирал остановился на трезвом режиме, иначе - гауптвахта. - точным движением вилки Руппи подцепил последний кусок с тарелки и отправил в рот.
-Да уж, капитан Бюнц любит обсудить последние действия принца - улыбнулся Зепп.
-Действия, внешность - продолжил Руппи.
- Умственные способности и необходимость появления на свет- добавил Йозев менторским тоном
-А главное - варианты исправления этого досадного обстоятельства - закончил с умным видом Руппи и засмеялся.
Тут принесли курицу. Жалкая ножка была тощей и обладала странным и нехарактерным для курицы чуть зеленоватым оттенком, зато к ней прилагалось немного картофеля. Рядом гордо стояла кружка с водой. Руппи покосился на это безобразие, но промолчал - он очень хорошо знал, как обижался младший Канмахер на попытки занять ему денег.
Только Зепп взялся за вилку, как появилась девушка.
- Не скучали без меня, господин лейтенант? - мурлыкнула она и уселась подле Руппи, заглядывая ему в глаза. Зепп и курица ею просто не воспринимались.
-Меня пытались развлекать - подмигнул Йозеву Руппи.
- Очень надеюсь, я смогу это сделать лучше.
Зепп хмыкнул. Похоже, слишком громко - практически сидевшая у Руперта на коленях девушка обернулась. Вырез стал еще глубже, или ему показалось? Спокойно, лейтенант! Жуйте свою курицу и не портите другу развлечение!
- Господин лейтенант, а хотите страшную сказку? - нежным тоном и с придыханием.
Зепп чувствовал, что завтра тоже начнет рассказывать страшные сказки про смельчаков, рискнувших сразиться с зеленоватой курицей.
- А может вы нам лучше процитируете Морской Устав? - мило улыбнулся Руппи. Зепп засмеялся, огненный взгляд служанки хлестнул не хуже пощечины.
- Ну что вы, господин лейтенант - тем же мурлыкающим тоном,- я простая девушка, но обещаю, сказка будет интересной.
- Я в этом уверен - Руппи поднял серый флаг.
Зепп улыбнулся и приготовился слушать.
-Лет двести назад на соседней улице жила молодая девушка, волосы которой были светлее льна, а голубизна глаз соперничала с небом... Ее женихом был моряк, капитан, военный... Который прежде всего любил море...
- Так начинается любая здешняя история! - хмыкнул Зепп.
- Любая история начинается с любви, - отрезала рассказчица, повернувшись к Йозеву. Взгляд непроизвольно скользнул по глубокому вырезу и, после некоторого усилия, перевелся на лежащую в тарелке курицу. Курица показалась еще противнее.
- Она сидела на берегу, и море плакало вместе с ней. Но красавица не волна, она не выдержала столько ждать и взмолилась Создателю, чтобы ее жених вернулся и никогда больше не выходил в море... Горькую просьбу сердца услышал лис-призрак и предложил свою помощь в обмен на сына-первенца. Но несчастной невесте не раз предсказывали лишь рождение двух дочерей, и она радостно согласилась. Через два дня на берег выбросило разбитую лодку, в которой нашли едва живого капитана. Жених красавицы рассказал, что корабль попал в страшный снеговой шторм, вся команда погибла в страшных муках, а ему удалось спастись лишь чудом... Через семь дней сыграли свадьбу, а еще через три дня капитан сбросился со скал в ледяные воды Хелленштойниц...
Зепп поежился...Подобным образом погибать будущему шаутбенахту ну никак не хотелось...Лучше уж в бою... Судя по помрачневшему взгляду Руппи, он думал также...
- Девушка рыдала днями и ночами, голубые глаза почернели от слез... Но в положенный срок она родила сына...Глаза ребенка были чернее агата, а волосы белее льна...Лис-призрак явился за положенной платой, но измученная девушка закричала, что лис не выполнил условий соглашения, муж погиб, а сына она отдавать не намерена. Призрак ушел, а на следующий день и мать, и мальчика схватила обезумевшая толпа... Их сожгли как порождений Леворукого...
Зепп вдруг вспомнил старый заброшенный дом неподалеку. Торговцы советовали обходить его стороной,утверждая, что там водятся призраки.
Но капитан не забыл ни свою невесту, ни свою команду, ни свой корабль...Когда кровавые отблески заката играют в водах и снегах Хелленштойниц, когда по ночам на небе играют зеленые сполохи, он возвращается и бродит по городу, бродит по верхним палубам кораблей и зовет, зовет, зовет... Те, кто слышат, уходят вместе с ним матросами на корабль-призрак, затонувший у отмели Эрвенхора....
Зепп оцепенел, в памяти сверкнули алые лучи на снегу, когда он сегодня отправился за подарком... Фельсенбург впал в задумчивость и не заметил стратегического маневра девушки, окончательно расположившейся на коленях лейтенанта. Друг очнулся, лишь когда сказочница вдруг начала быстро шептать что-то ему на ухо.
Зепп вздохнул, пытаясь сообразить, под каким предлогом ему уйти.
- Валентина, мы тебя уже обыскались! - молоденькая курносая служанка встала перед столом. - Отец ищет, иди к нему! Быстрее, а то точно влетит!
Черноволосая сказочница вскинулась и, шурша юбками, бросилась в сторону кухни, не забыв одарить Руппи многообещающим взглядом.
Тот мечтательно улыбнулся вслед.
Йозев поднял голову от злосчастного окорока. Может, попросить у Руппи алатского? Ведь стакан среднего столового вина дед не станет считать заискиванием перед наследником Фельсенбургов? Но вспомнив суровый характер боцмана Канмахера, Зепп решил держаться до конца. Недобро вспоминаемый старым боцманом "Зиглинды" молодой родич кесаря тем временем стал рассказывать свежую новость с юта:
- А сегодня к Кальдмееру заявился Хохвенде со своими ревизорами.
- Так он ведь проверяет только гарнизон порта?
-И по специальному полномочию запросил отчеты наших баталеров. - нахмурился Руппи.- Лучше посмотрим твои кубки. Наверняка несчастная Эльза надеялась на что-то другое.
- Да вот, держи. Черненное серебро, лебедь и волны.
Друг откинул крышку ящичка и начал вдумчиво изучать содержимое. Один из кубков покинул свое уютное ложе из синего бархата, чуть сверкнул в темном освещении "Найереллы" и вновь потух. Руппи прищурился и стал тщательно рассматривать будущий подарок.
Да подделка, подделка! Зепп хмыкнул. И вдруг услышал громкую брань. Слишком громкую и слишком харАктерную брань, чтобы ее произносил сухопутчик. Йозев обернулся - у одного недалекого от выхода стола столпились люди.
- Портовая крыса! Сожри тебя крабья теща!
- Зепп, это не те кубки.
- Святой Торнстен! - Йозев рванул к себе ящичек. Вместо положенных лебедей на кубках красовались всадники необыкновенной красоты. Трубили рога, рядом с копытами коня мчались длинноногие зюссекольские псы. - Не может быть....
- Кальмарьи кишки! Да все якоря ...[из соображений цензуры]
Какой знакомый голос... Бюнц?!
- Отто Бюнц?! - Руппи вскочил - Закатные твари! Тут же Хохвенде в углу сидит!
Зепп с силой захлопнул крышку. Прозвучавший от этого простого движения грохот не уступал бортовому залпу.
Кое-как пробившись сквозь людей, лейтенанты флота Его величества кесаря замерли от удивления: капитан "Весенней птицы" зажал в тиски обветренных темных рук воротник высокого сухопутчика, по виду - зажиточного торговца, уже успевшего обзавестись свежим огромным синяком на правой скуле. Глаза Бюнца побелели от ярости, хриплым голосом он перечислял паскуднейшие флотские ругательства, не слышанные Зеппом за все два года службы во флоте. А равно как и от деда, когда тот в компании таких престарелых морских волков и хорошего пива принимался вспоминать Бермессера и легендарную "Каммористу".
Тут горожанин, резким движением выворачиваясь из захвата, саданул локтем по предплечью капитана. Еще один рывок локтем – подбородок Бюнца взлетает вверх, а левый кулак боевитого торговца устремляется к бледному лицу, на котором темнеют пятна от многочисленных веснушек. От сильного удара Бюнц согнулся и отступил на несколько шагов, но равновесие удержал и рванулся навстречу. Зепп и сам не понял, какого Леворукого ноги понесли его вперед.
- Капитан Бюнц, стойте! - заорал младший Канмахер, повисая на правой руке разъяренного Отто. Тут же отлетел в сторону, на чем-то поскользнулся и впечатался головой в край соседнего стола. Что-то горячее скользнуло к губам. Зепп утерся рукавом и встал, пошатываясь.
Вдруг оказавшийся рядом Руппи протянул платок:
- Ты в порядке?
Йозев кивнул. В голове плыл туман, поверх которого алыми строками пульсировали фразы Морского Устава Дриксен: ст. 7 Офицер флота великой кесарии обязан поддерживать честь и достоинство своей страны и своего звания… ст. 559 Нанесение офицером телесных повреждений гражданскому лицу… Лицу, имеющему офицерское звание…Карается...
Бюнца держало уже трое, в том числе и штурман "Весенней птицы". Рядом стоял адъютант Хохвенде и что-то быстро и тихо говорил. Горожанин невозмутимо сел за свой стол и налил вина. Отто вдруг прекратил вырываться и замер, тяжело дыша. Его отпустили и в сопровождении державших его офицеров, в том числе и адъютанта генерала, Бюнц побрел к выходу. Уходивший последним штурман бросил три золотых на крайний стол, пустовавший весь вечер.
- Приношу свои извинения. Пусть Святой Торнстен принесет вам удачу.
Стоявшая рядом со столом курносая девушка, прибегавшая за Валентиной, испуганно дернулась. Пустой поднос в ее руках мелко задрожал.
- Теперь Хохвенде потребует расследования по всей форме. И соответствующего наказания.
- Рея?! - прижатый к лицу платок быстро наполнялся кровью и чем-то, похожим на светлую прозрачную слизь. Йозев запрокинул голову. Куски белесого тумана с алыми нитями по прежнему плыли вокруг свисавших с потолка светильников.
- Если не больше...
Больше?! За зарвавшегося сухопутчика протащить под килем капитана Северного флота кесаря?! Зепп только собрался обсудить сложившееся положение, используя обогатившийся запас всевозможных ругательств, как услышал рядом вкрадчивый голос.
- Господин фок Фельсенбург, я вынужден просить Вас оказать мне содействие при расследовании этого инцидента. - изящный поклон Хохвенде в сторону Руппи. Естественно, боцманский внук для него пустое место.
Ну и не надо. Столичная мразь! Сухопутная тварюга!
Руппи оттарабанил деревянным голосом.
- Господин генерал, для этого мне необходимо соответствующее разрешение моего адмирала.
- Я переговорю с ним. Всего наилучшего, лейтенант. – скользящими шагами, непригодными для жесткой просоленной ветрами палубы, однако вполне подходящими для скользкого придворного паркета, генерал направился к пострадавшему горожанину.
Зепп отшвырнул насквозь пропитавшийся платок.
- Закатные твари!
- Вернемся на «Ноордкроне».- голос Руппи четкий, бездушный - лейтенант флота его величества Фельсенбург пытался держать марку, но губы не слушались и искажались в кривую злобную усмешку.
Зепп попытался утереть кровь с лица. Пальцы чувствовали липкое, противное, а на губах вкус соли. Соленое как морская вода… Алый снег, алый хрусталь, алая кровь…
***
***
Легкий прохладный щван успокаивал. Йозев стоял на левом шкафуте, абсолютно безлюдном после четвертых склянок, проклиная собственную глупость и отчаянно пытаясь не думать о последствиях. Глупостей было даже две: первая была небольшой, но вполне предсказуемой – засмотревшийся на алатский хрусталь лейтенант прозевал момент, когда вредный старик подменил кубки. Денег на новый подарок нет, а отправлять это… Зепп почувствовал себя последней свиньей.
Но Бюнц! Капитан, что же вы натворили?! Повесят же не только махаловку с сухопутчиком, но и драку с офицером флота! С дураком лейтенантом, который пытался вас удержать, но не смог и получил по заслугам! Святой Торнстен, какой же он глупец… А идиота ведь еще и наградят – как же, пострадал от произвола старшего по званию.
Зепп вцепился в фальшборт. Покрытые рябью воды Хелленштойниц покачивались, серебрились и дышали в такт порывам швана. Волновались и перекатывались, одинаково ловко обходя как трехпалубные линеалы, так и торчащие почти у самой пристани вельботы. Вдруг отражавшиеся внизу блики света корабельных фонарей полыхнули изумрудным блеском. Канмахер вгляделся в темные волны. Показалось…
Дед говорил, что если в голову лезет всякая дрянь, надо голову занять. Может, статьи из Устава сгодятся? Ст. 559 Нанесение офицером телесных …О нет!. Тогда так: лучшей дистанцией для... При этом угол орудия составит...
- Тебя адмирал вызывает. – грустно сказал неведомо когда подошедший Руппи.– Нас обязали дать показания. Бюнц в карцере, но без охраны, а Ледяной собирает трибунал по требованию Хохвенде.
- А разве Хохвенде может этого требовать?
- Может. Исключительные полномочия. Очередная эйнрехтская подлость...
... После того, как они поднялись на борт, Зепп с кубками направился в кают компанию, даже Хохвенде не стал возражать - ноша была довольно массивна, тогда как лейтенант фок Фельсенбург вместе с паркетным генералом и тремя эйнрехтскими ревизорами пошли прямиком к адмиралу.
Кальдмеер встретил их стоя, с безучастным выражением лица. Но расположившийся в кресле у стола фок Шнееталь мгновенно сдвинул брови и хмуро уставился на посетителей. Руппи не сомневался, что с Бюнцем успели переговорить и Ледяной, и капитан "Ноордкроне"
- Рад вновь видеть вас на борту флагмана, господа. Чем мы обязаны неожиданному визиту ? – шаутбенахт попытался вежливо хмыкнуть, но зашелся в приступе кашля.
- Господин генерал, разве мы не обсудили все вопросы утром? – Ледяной кивнул в знак приветствия.
- Увы, господин адмирал. Надеюсь, вы помните капитана Ховена, лейтенанта Браузелина и господина Торстона? Они уже сопровождали меня сегодня.
Троица дружно поклонилась. Так слаженно, будто репетировали несколько месяцев под чутким руководством Хохвенде.
- Господин адмирал цур зее, возникли непредвиденные обстоятельства. Буквально пару часов назад я стал свидетелем безобразной драки ваших офицеров с Йоганом Хальманом, крупнейшим поставщиком пушнины ко двору его величества кесаря. Считаю это недопустимым для подданного, более того, возведенного доверием и властью кесаря в чин капитана флота. Но еще более недопустимо рукоприкладство по отношению к офицеру нижестоящего ранга!
Руппи буквально задохнулся от ярости. А генерал тем временем продолжал уже более вкрадчивым тоном.
- Надеюсь, вы понимаете, что повторное умолчание приведет к необратимым последствиям? – тактичная пауза для раздумья.
Ледяной провел рукой по шраму, но смолчал.
– Увы, кесарь осведомлен, что это далеко не первый проступок глубоко уважаемого мной капитана Отто Бюнца. Но раньше его светлость не обращал внимания на глупые ошибки несомненно храброго офицера, однако любому терпению приходит конец! Он перешел все границы и вы обязаны это признать. Как лицо, наделенное Его величеством исключительными полномочиями, требую наказания для капитана Бюнца в соответствии со всей строгостью Устава.
И генерал продолжал еще более нежным голосом. Вежливая, липкая и сладкая слизь... Смешанная с ядом.
- Более того, если я сочту наказание слишком мягким, уже ваше дело будет передано в Морской суд.
- Полагаю возможным рассмотрение этого происшествия в рамках специально собранного трибунала Северного флота. Или и это вы желаете оспорить? – тихо проговорил Кальдмеер, медленно роняя слова.
- Только в случае явной несоразмерности наказания.
Шнееталь вздрогнул. Кресло заскрипело.
- И что же вы посчитаете соразмерной санкцией? - спокойно продолжал адмирал цур зее.
- Лишение офицерского звания. Кроме того, согласно 559 статье Морского Устава нашей дорогой страны, единственным наказанием за драку в публичном месте и оскорбление чести флота является килевание...
- Что?! – вскочил шаутбенахт – Только если применяли холодное оружие! Но никто не пострадал! И за фонарь торговца вы хотите протащить опытного офицера под килем ?!!
Хохвенде вежливо улыбнулся.
- Наибольшим наказанием в данной ситуации будет купании с реи. Как особый представитель кесаря вы будете участвовать лично? Или предпочтете дать свидетельские показания? - Кальдмеер вдруг посмотрел на Руппи, явно собиравшегося влезть в речь генерала со своими комментариями. Ледяной взгляд мгновенно остудил пыл Фельсенбурга, плечи поникли, кулаки разжались. Но злость, дикая злость на стоящего перед ним лжеца и интригана продолжала тлеть, чуть полыхая искрами при каждом слове Хохвенде.
- Лично, господин адмирал, при всем моем уважении к вам, как к председательствующему. Кроме того, считаю необходимым рассмотреть дело в здании портового гарнизона, однако наказание должно быть приведено в исполнение только на борту «Весенней птицы».
- Вы собрались топить капитана корабля на глазах у его команды?! – рявкнул Шнееталь и вновь зашелся в приступе злобного кашля.
- Не топить, а приводить в исполнение приговор трибунала Северного флота по отношению к злостному нарушителю флотских традиций и морского Устава кесарии.
- Копия соответствующего приказа о времени проведения трибунала и его составе будет доставлена вам утром. - руки Ледяного бездумно перебирали бумаги. Руппи доподлинно знал, что среди них была очередная просьба на имя Готфрида о присвоении Бюнцу звания шаутбенахта.
- Приношу свои извинения за беспокойство. До скорой встречи, господин адмирал, надеюсь, она состоится при более благоприятных обстоятельствах. Господин шаутбенахт, распорядитесь насчет доставки нас на берег.
- Разумеется. – Шнееталь прошел к выходу и с силой хлопнул дверью.
- Прощайте, господин генерал.- Ледяной отвернулся.
Хохвенде отвесил придворный поклон и вышел. Ревизоры слаженно выскочили следом.
- Руперт, Бюнца сюда! Из седьмого трюма! Живо!
- Но мой адмирал…
- С каких пор ты боишься Отто? – Кальдмеер невесело усмехнулся. – И лейтенанта Канмахера тоже пригласи.
Руппи кивнул и помчался на нижнюю палубу.
… Два матроса, сжимая в руках мушкеты, подпирали широкими спинами дверь, ведущую к Ледяному Олафу. Зепп попытался вспомнить их имена, но на память пришло лишь что один из них был марсовым, а другой третьим помощником боцмана..
Руппи быстро скользнул внутрь. Йозев вдруг резко остановился, быстро одернул рукава и поправил шейный платок. Обирайся, боцманский внук… Матросу это полезно. Холодная дрожь прошлась по телу и заставила поежиться.
Лейтенант поднял голову и шагнул вперед.
Внутри адмиральского салона обстановка была образцово скромной. Стены и потолок отделаны светлыми деревянными панелями. Обширный стол с разложенными на нем лоциями и рапортами, бесчисленные стулья вокруг, три мягких кресла, четыре шкафчика, из приоткрытых дверей одного высунулись тубус с торчащей картой, а в загадочных темных недрах другого поблескивал секстант .
Кальдмеер стоял, опершись двумя руками о стол, и разглядывая лежащие перед ним бумаги. Зепп попытался скосить взгляд, но увидел лишь небесно-голубой кусок карты с желтоватой каймой. Руппи пристроился нас стуле в дальнем углу. Вдруг кто-то хмыкнул, совсем рядом, по правую руку.
Капитан Бюнц?! Развалившийся в кресле Отто внимательно смотрел на Йозева. Вместо буйной ярости кэцхен, буквально рвавшейся из взгляда в "Найерелле", в целом на лице проштрафившегося капитана царил полный штиль.
- Лейтенант Йозев Канмахер,- четко и громко начал Зепп, но потом голос вдруг сорвался и он закончил хриплым натужным шепотом ,- прибыл по вашему распоряжению.
Ледяной кивнул, не поднимая взгляда от лоций.
- Зачем, Олаф? Сожри меня крабья теща, Канмахеру нечего делать в этом гадюшнике!
- Господин адмирал цур зее, вы хотели меня видеть...-хрипло пробормотал Зепп, тщетно пытаясь сообразить, что же именно имел в виду Бюнц. Трибунал? Северный флот?!
- Канмахер, что вы можете рассказать о сегодняшнем вечере? - буркнул адмирал, по-прежнему рассматривая лоцию.
Кажется, Киршенбаумен? Нет, там таких мелей нет...
- Лейтенант, я жду!
Зепп вдруг очнулся и вытянулся в струнку
- Господин адмирал!- а что дальше?!
- Господин адмирал цур зее, - тихо продолжил Йозев,- после вахты шаутбенахт фок Шнееталь разрешил мне пойти в порт...
Кальдмеер вдруг поднял голову.
- Канмахер, вы уже четвертый день подряд ошиваетесь в Хелленштайне. С утра и до самого вечера. - от голоса адмирала цур зее несло не просто холодом, а ледниками Седых земель.
- Господин адмирал...- что за хрип?! Что ты вообще несешь, лейтенант?! Йозев одернул шейный платок и еще сильнее разозлился на себя - сегодня вечером в таверне "Найерелла"....
- Капитан флота его величества расквасил нос лейтенанту флота его величества, а заодно и некой наглой морде - вдруг продолжил Бюнц, усмехаясь.
- Простите... Господин капитан, я не хотел.... Но в углу сидел генерал Хохвенде - выпалил Зепп, обращаясь к капитану цур зее, и относительно спокойно постарался ответить на вопрос адмирала, стараясь не смотреть на Ледяного Олафа. Как же звали торговца?!- Сегодня в "Найерелле" стал свидетелем драки между Йоганном Хальманом и капитаном Бюнцем. Зачинщика не знаю. Опасаясь за возможные последствия, пытался удержать капитана, но неудачно - поскользнулся, упал.
- Это все?
- Да, господин адмирал.
- Что вы можете сказать о генерале Хохвенде?
Зепп удивился, на язык так и просилась свежеуслышанная ругань Бюнца, но дедовская муштра взяла вверх.
- Не имел... возможности служить под его началом, - и слава Торнстену!
- А хотели бы? – вдруг усмехнулся Кальдмеер. Вековые снежники из глаз пропали, но голос теплотой не отличался.
- Счастлив быть лейтенантом Северного флота, - ответил Зепп чистую правду. В отличии от предыдущих хрипящих фраз, прозвучало достойно. Достойно ли?! Ему подфартило попасть на флагман, но повезло ли "Ноордкроне"?!
-Лейтенант Канмахер, вы должны явиться в городскую ратушу завтра в полдень. А сейчас можете идти,- хмуро бросил Кальдмеер уже не глядя на Зеппа.
Йозев щелкнул каблуками, кивнул и направился к выходу, печатая шаг.
- И не забудьте передать мои поздравления сестре.
Взявшийся за ручку двери лейтенант буквально подскочил на месте и резко повернулся, не веря своим ушам.
Кальдмеер стоял у стола и невесело улыбался.
7 день. Месяц Зимних Ветров – Одинокая Гончая.398 г. Круг Скал.
... Порывы швана рвали снасти "Ноордкроне". Зеленые пенящиеся волны хлестали задраенные пушечные порты нижних палуб. Тяжелые свинцовые тучи, моросящий мелкий противный дождь, так и норовивший пролезть за шиворот…
Еще час назад белоснежный парадный офицерский шарф стал мокрым, слипшимся и грязно-серым.
В ушах громом отдавался "Общий сбор"... Свободные от дежурств офицеры и матросы "Ноордкроне" выстроились на шканцах...
Артиллерист верхней палубы Йозев Канмахер стоял в первом ряду подле премьер-лейтенанта Ойленбаха и на открывшееся перед глазами зрелище старался не смотреть. Куда угодно, но только не это... Лучше хмурое небо, укрытые парусиной фальконеты верхней палубы, да хоть длинный нос Ойленбаха!... Но не бледный как смерть Шнееталь, не закусивший губу Руппи с жуткой тоской в глазах, не застывший непроницаемый адмирал. И уж точно не Бюнц... Зепп не удержался, и взгляд от грот-салинга метнулся вниз. Там, в окружении вооруженного караула, стоял Отто, без мундира, в белой матросской рубахе, матросских же широких черных штанах. Из – за перекошенного в сторону ворота поблескивала эспера. С кривой ухмылкой на лице, он наблюдал за матросами, натягивающими канат через нока-реи, иногда вздрагивая от холодных дождевых капель. Рядом с осужденным находился грустный отец Александер, в парадном облачении, на груди священника скалился красный эмалевый лев. Эсператист что-то говорил, губы шевелились, но ветер относил звуки в сторону. Бюнц слушал, не поворачивая головы, почти ласково улыбаясь сваленным рядом пушечным ядрам, которым выпала честь рухнуть за борт вместе с ним.
Но самое мерзкое зрелище представлял собой зеленоватый Хохвенде, почти вцепившийся в плечо шаутбенахта рукой в белой перчатке. Генерала слегка качало и потрясывало то ли от морской болезни, то ли от ветра, а может и от подававшейся сегодня с утра в салоне Кальдмеера не первой свежести солонины - по специальному распоряжению Шнееталя. Генерал наотрез отказался столоваться в офицерской кают-компании, и, сухо усмехнувшись, шаутбенахт пригласил его на завтрак к адмиралу. Начинавший с самых низов Кальдмеер против подобной пищи ничего против не имел, фок Шнееталю было глубоко все равно - тоже навидался всякого, в том числе и на "Зиглинде" - тут Йозев вспомнил рассказы деда - а заранее предупрежденные штабисты завтракали в кают-компании, за исключением Руппи и Дица, специально засевших с лоциями в смежном с адмиральской столовой помещении. В другое время Зеппа немало бы повеселил подобный рассказ, но сегодня он мог только изобразить кривую улыбку в ответ. Фельсенбург тоже особо не радовался, но слишком уж не хотелось обсуждать с утра случившееся, особенно требование Хохвенде о немедленном исполнении наказания... Купание с реи, как и говорил Кальдмеер... Пять раз… И лейтенантский чин...
Вчерашние боль и обида за собственную глупость, за несдержанность Бюнца, за эйнрехтские грязь и интриги уходить не желали, и вместо мокрой палубы перед глазами вставал сыгранный по требованию паркетного паразита суд.
Само разбирательство было закрытым, Зепп заходил лишь дважды: в первый раз как свидетель и потерпевший, второй - на вынесение приговора. Все, кроме судей, ожидали своей очереди в одиночестве, по подсобным мелким комнаткам, темным и жалким, по сравнению с которыми канатный ящик «Ноордкроне» казался дворцом.
Вызванный последним лейтенант Канмахер зашел в зал городского совета и ужаснулся - в огромном пустом помещении, с высокими потолочными сводами, чуть ли не сравнявшимися с марсовой площадкой флагмана, было холодно и жутко. Вдоль стен выстроились серые колонны, лишенные каких бы то ни было украшений. Яркий солнечный свет, проходя сквозь изображавшие эсператистких святых алые оконные витражи, превращался в мрачные багровые отблески.
На возвышении стоял длинный стол, за которым сидело пять человек. Шаутбенахт фок Шнееталь, капитан фок Хосхен, командующий "Западным ветром", генерал Хохвенде, как полномочный представитель кесаря, капитан цур зее фок Вессер, возглавляющий адмиральский штаб... А посередине Ледяной Олаф под красными бликами...
Пустые слова отдавались эхом, Зепп говорил, что это случайность, что драки не было, что он почти ничего не видел... Из мыслей не желала уходить вчерашняя дурацкая сказка, утопившийся бедолага капитан, а седина Кальдмеера отсвечивала кровью...
Зепп вздрогнул, хлюпнул носом и вернулся изо дня вчерашнего в день нынешний. Порыв швана хлестнул мокрыми каплями по щеке и лейтенант Канмахер очнулся окончательно.
Шаутбенахт хриплым голосом продолжал зачитывать приговор. Ветер вмешивался, сносил звуки, трепал бумагу, уносил мысли и разум, а Йозев бездумно и почти равнодушно смотрел, как руки и ноги Бюнца обвязывают веревками.
Стоящий рядом премьер-лейтенант тихо выругался.
- Травить канат! - рявкнул в рупор Шнееталь.
Зепп сжал зубы, руки сами потянулись к горлу. Спокойно, лейтенант! Ты не тряпка, ты офицер "Ноордкроне"...
Бюнц взлетел над палубой.
Громкий всплеск, глухой вскрик.
Лейтенант цур зее Ойленбах схватил рванувшегося вперед Зеппа за ворот.
Кровь стучит в висках, мучительно медленно, мгновение за мгновением...
Раз... От такого не умирают, он не сухопутчик, он не задохнется...
Канаты натянулись, вновь раздался всплеск…
Два….Капитан, вы выдержите! Ведь выдержите?!
Три… Там же только ледяная вода… Только?!
Все мысли ушли, перед глазами опять этот белый туман… Шварцготврум!
Четыре…
Короткой команды шаутбенахта Йозев не слышал, лишь видел, как натянулись канаты и дернулись блоки.
Пять...
На палубу вытащили насквозь мокрого Бюнц, вода стекала ручьями с бывшего капитана. Он по собачьи встряхнулся, обдав брызгами подбежавшего к нему боцманмата и явно выругался. Лицо перекошено, плечи дрожат.
Горнисты затрубили "Офицерам и матросам занять свои места", "Третья готовность".
Хохвенде светски улыбался.
***
***
Серебро мерцало, отражая пламя светильника. Разложенные на столе в кают-компании всадники с купленных кубков мчались вперед, рога беззвучно трубили, гончие псы путались под копытами зильберов. А Зепп угрюмо пялился на них, вспоминал старика торговца и пытался понять, как же заставить его обменять товар обратно?
Рука бездумно погладила мягкий синий бархат. А перед глазами измученного лейтенанта вновь встал злой и взлохмаченный Бюнц, едва удерживаемый штурманом "Птицы". А с капитанского мундира ручьями стекала вода…
- Зепп,- Фельсенбург пристроился на соседнем стуле. – соберись. Гром и молния, у нас же стрельбы через два дня! – бодрым тоном начал Руппи, но тоскливая бессильная злоба в глазах никуда не делась.
Йозев кивнул.
- А Бюнц сейчас жрет глинтвейн в лазарете в компании Шнееталя! Зепп! Отборная ругань слышна даже в штурманской подсобке!
Лейтенант Канмахер вдруг нехорошо усмехнулся
- А где Хохвенде?
- Ревизует винный магазин. – скривился Руперт. – Что ты задумал?
Хороший вопрос!... Зепп всмотрелся в почти переливающиеся кубки. Всадники наотрез отказались что-либо советовать. Гривы развевались, стрелы летели… Опять алые блики... Что за ерунда! Зепп тряхнул головой.
- На что ты надеешься?! Здесь несет эйнрехтской возней !
Вдруг Йозев замялся.
- Мне нужно отнести подарок. Лейтенант цур зее Ойленбах разрешил оставить это в его каюте.
Друг с подозрением воззрился на Зеппа. Лейтенант Канмахер невозмутимо встал и начал неторопливо укладывать злосчастный свадебный подарок в складки уютного синего бархата.
Нет, сейчас не нужно очередных глупостей. Дуэль не выход, тем более для тебя…. Для Фельсенбурга – возможно, но не для боцманского внука. До личного баронства тебе еще неблизко. Фельдмаршалов и адмиралов делают опыт и воля! Что ты можешь сейчас против Хохвенде?!
Зепп с силой хлопнул крышкой. Та подозрительно заскрипела. Кубки тревожно звякнули. Которые же сейчас склянки? Через шесть часов после… После, они должны были отдать швартовы в порту Хелленштойниц.
Хмурый Руппи, не говоря ни слова, уже ждал у двери. Поудобнее перехватив ящик, Йозев направился за ним. Похоже, качка усиливается…
… - Тем не менее, господин адмирал цур зее, я бы хотел проверить, действительно ли Отто Бюнц содержится в надлежащих…
- Господин генерал, полагаю, сейчас в вашей проверке заметно более нуждается главный магазин «Ноордкроне». Бюнцу оказана необходимая врачебная помощь, однако окончательно он сможет приступить к своим новым обязанностям он сможет лишь через пару дней…
Руппи громко хмыкнул. Услышав доносящийся сверху сладкий голос, они застыли на месте, так и не дойдя пару-тройку шагов до основания трапа.
Несколько человек, помимо переговаривавшейся с Ледяным паркетной сволочи, спускались вниз.
- Тем не менее, состояние ваших винных запасов меня удручает… - капризно пропел Хохвенде. Зепп готов был поклясться, что сейчас на лице генерала играла премерзкая улыбка. Улыбка человека, получившего нынче изрядное удовольствие и всячески желавшего это удовольствие продолжить.
- Уверяю вас, и матросы, и офицеры флагмана получают алкоголь согласно установленным Морским управлением нормам. Необходимые отчеты были переданы господину Торстону еще три дня назад.
- Проклятая качка!
Вниз легла тень, заметно качающаяся из стороны в сторону. Зепп устыдился и свободной рукой потянул Руппи за рукав. Фельсенбург согласно кивнул и, легко удерживая равновесие, зашагал вперед. Вновь перехватив громоздкий подарок, Зепп сунулся следом.
Щварготворум! Йозева повело, рука успела вцепиться в переборку, а ящик стремительно полетел вниз. Оглушительный грохот, обиженное звяканье, бархатная синяя тряпка взвилась змеей и стыдливо прикрыла отлетевшую крышку.
Проклятая качка! Кубки жалобно звенели, катаясь по средней палубе. Серебряные всадники, с обидой тренькнув, влетели в основание трапа. Закусивший от обиды губу Зепп рухнул на колени, правой рукой ухватил пару кубков, левая подтягивала покалеченный ящик… И только тут он сообразил поднять глаза.
На нижней ступени стоял сжимавший стопку исписанных бумаг Диц, адъютант откровенно жалобно уставился на Зеппа. В беднягу вцепился качающийся из стороны в сторону Хохвенде. За их спинами торчал лейтенант цур зее Гаульман, сверкал гражданской одеждой присланный ревизор. Рядом с артиллеристом нижней палубы возвышался Ледяной. Серые глаза спокойно рассматривали вновь попавшего в идиотскую ситуацию лейтенанта.
Зепп затравленно обернулся. Стоявший сзади Руппи честно пожирал явившееся начальство глазами. Истинная военная выправка – прямая спина, гордо поднятый подбородок. Но в противоречие всем уставам, одна нога Фельсенбурга придерживала злополучный кубок, одновременно придвигая к переборке второй.
- Что здесь происходит? – ласково осведомился Хохвенде. – Лейтенант фок Фельсенбург, может быть, вы проясните ситуацию?
- Полагаю, в этом нет необходимости. – вдруг вмешался Кальдмеер.
- Отчего же?...- начал было паркетный генерал, но вдруг замолк. – Что это?
Он взял в руки ближайший кубок. Близоруко прищурился. Вдруг его глаза удивленно распахнулись, тонкие брови выгнулись, и лишь одно мгновение собравшиеся имели сомнительное удовольствие наблюдать ошеломленное лицо завзятого интригана.
- Но все таки… Руперт! – окликнул Хохвенде. Упомянутого Руперта на секунду зверки перекосило, но не без усилий справившись с собственным лицом, он открыл рот.
- Господин генерал…
- Господин генерал, вы не могли бы ответить на мой вопрос?! – вдруг проговорил медленно поднимающийся Зепп. Его трясло от ярости. Казалось, и вчера и сегодня, бессильная жуткая злоба должна была выжечь все неглубокие запасы эмоций лейтенантской души… Но все это странным образом объединилось. Какие алые блики? К Леворукому вчерашний закатный снег! Багровое пламя. Дикое. Требовавшее выхода. – Господин генерал!
Шаг вперед.
Трап таков, что даже с последней ступеньки Хохвенде смотрит свысока.
Смотрит. Не на лейтенанта Канмахера. Безучастно разглядывает валяющиеся кубки. Подарок….
Знакомый уже туман заволакивает сознание…
... Зепп с удивлением рассматривал окровавленные руки. Кожа с суставов была содрана до мяса. Обо что это он так? Изумленно вглядевшись в доски, покрывавшие ближайшую стенку, Йозев заметил на них вмятины. Провел рукой. Бедный «Ноордкроне»! Он обязуется лично это законопатить. Если дадут, конечно…
А ведь Хохвенде в морду так и не дал… И не в морду тоже… Кулак рванулся к стенке. Еще одна вмятина… Почти не больно.
Зепп помнил лишь подскочившего к нему Дица. Да прозвучавший откуда-то с другого мира для рухнувшего в Закат лейтенанта голос Ледяного… Всего лишь гауптвахта… Всего лишь пять суток… А ведь Хохвенде даже не возмутился… Еще бы, такую мелочь как взбесившегося мальчишку, он не заметит. Мелкая сошка… Не чета Бюнцу! Не чета Кальдмееру!
Еще одна вмятина…Совершенно неожиданно для себя Зепп успокоился. И с любопытством оглядел старый добрый канатный ящик. Развешенные пеньковые тросы, огромные канаты казались морскими змеями в тусклом свете покачивающегося фонаря…
Заметив изрядно исцарапанные, чуть выступающие гвозди на обшивке двери, Йозев вдруг улыбнулся. В первый же день на «Ноордкроне» Руппи с Дицем рассказали ему жуткую сказку про повесившегося в канатном ящике старого штурмана. Хорохорившийся лейтенант, естественно, отправился смотреть на ТО САМОЕ место, где по словам странно серьезных проводников до сих пор висела ТА САМАЯ петля, которую, из-за удивительной серии узлов при всем желании не смог снять даже мастер-такелажник. И остался лейтенант трястись в канатном ящике на всю ночь, для начала выслушав не особо музыкальное ржание уже почти икающих за дверью адъютантов адмирала цур зее… Особенно обидно было то, что обещанной петли так и не оказалось… За бессонную ночь Зепп в тот раз успел подробно припомнить все рассказы деда про злобные шутки команды над новичками, не забывая после каждого слова проклинать собственную неосмотрительность подхваченными от старого Канмахера крепкими боцманскими ругательствами.
Не увидев ни одной свернутой койки, измотанный и морально, и физически, лейтенант уселся на палубные доски. А ведь через каких-то нескольких переборок, стоят грозные пушки Ойленбаха… Йозев стянул шейный платок и попытался хоть как-то замотать руки. Теперь ободранные пальцы болели и кровоточили.
Он привалился спиной к переборке и закрыл глаза.
Час ли, два, день или мгновение - лейтенант так и не понял. Забытье оказалось слишком приятным. Тревожный стук в дверь заставил вернуться в действительность - к канатному ящику и ноющим кулакам
- Эй, Зепп!
Йозев поднялся.
Дверь быстро открылась, Руппи шагнул внутрь, едва не зацепившись тарелкой за ближайший трос. В другой руке Фельсенбург держал кувшин с водой, с плеча свешивался странной формы тюк. Успешно свалив все на пол, он отстегнул с пояса именную флягу и протянул Зеппу. Тот благодарно кивнул и начал откручивать крышку.
- Шнееталь собирался послать Лихтера, но Ледяной разрешил мне. Койка, вода, и даже не сухари - ужин с кают-компании. Шпигованная свинина. И...- он посмотрел на тарелку - и был пирог, но похоже, пахнуть он будет странновато.
Зепп вспомнил зеленоватую курицу в "Найерелле" и философски хмыкнул.
- Сойдет.
- Вилка, кружка, хлеб, даже салфетки были. - Руппи принял флягу обратно и заметно вздрогнул.
Йозев спрятал руки за спину.
- В чем дело?
- Гром и молния! - Фельсенбург задохнулся от невысказанных ругательств и треснул по двери. Мгновением позже он уже отряхивал правую руку, по прежнему злобно глядя на Зеппа. - Что ты творишь?! Трижды придурок! Шварцготврум!
-А что я еще могу?! - рявкнул Зепп.
Фельсенбург вдруг присмирел и присел на свернутую койку, не переставая бурчать под нос ругательства.
Лейтенант Канмахер промолчал и начал ковыряться в свинине. Свинина была горячей, аппетитно пахнущей, но пыталась брызнуть жиром при малейшем прикосновении вилки.
- "Ноордкроне" пришвартовался пять часов назад. Хохвенде сполз на берег, но шаутбенахт решил оставить тебя на флагмане, так что будешь торчать здесь...
Зепп охнул. Сколько же времени он тут уже просидел?! И еще просидит?!
- Подарок я собрал, кубки у Ойленбаха... И остатки ящика...
- Следовало все-таки заказать кровать,- заметил Йозев. Вкусный пирог и несколько глотков настоящего кэнналийского из фляги Фельсенбурга неожиданно примирили его с жизнью. Надолго ли?
- Следовало сбросить Хохвенде за борт при первом же визите на "Ноордкроне". - простонал Руппи.
- Нельзя так обращатся со старшим по званию.
- Если это сухопутчик, причем редкостная скотина... - пожал плечами друг,- думаю, Его величество согласится внести поправку в Морской Устав.
- Разве что ты, как будущий брат кесаря, - поднял вверх вилку Зепп - этому поможешь...
- Согласен просить о подобном только как командующий Западным флотом - засмеялся фок Фельсенбург.
- Поживем - увидим, - улыбнулся Йозев, накалывая на вилку последний кусок.
- Разумеется, если командование не примет адмирал Канмахер, - продолжил пока еще только адъютант адмирала Кальдмеера. Руппи вдруг посерьезнел, - Тебе нужен врач? Или просто корпию?
- Лучше врач, - решил проштрафившийся лейтенант, рассматривая перемотанные кусками офицерского шарфа ободранные кулаки.
- Сейчас позову. - Руппи встал, прихватил опустевшую тарелку и направился к выходу.- Держись, Зепп.
Зепп кивнул закрывшейся двери.
Через пару дней скучающий боцманский внук выучил каждый трос и уже на ощупь мог отличить пеньку из Киршенбаумена от канатов из Гаунау. Взяв по разрешению забегавшего Лихтера, боцманмата "Ноордкроне", с десяток бье тонкого каната, Йозев вязал гирлянды узлов, распутывал, морщась от боли в перевязанных кистях и начинал вязать снова. Крабья петля сменилась брам-штоком, предполагаемый швартов битенговым обхватывал деревянную стойку, а потом пальцы вдруг сами стали накидывать шлаг за шлагом. Зепп встряхнул новоявленным куском боцманской кошки с пятым кровавым узлом и выругался. Опять?
Про случившееся думать не хотелось, чтобы не скулить от ярости и не кидаться на свернутые канаты. Грядущее сулило мало хорошего, но хотя бы будут пушки, хотя бы будет ветер, и к кошкам Хохвенде! Однако Бюнцу это уже не поможет.
И подарок придется искать вновь... И деду придется написать... И получить ответ, в котором, лейтенант флота Его величества, тебе выскажут все про твою глупость и несдержанность. Крепко выскажут... А если бумага не выдержит, напомнят еще раз. Когда приедешь.
Метхенберг... Извилистые улицы, расквашенный нос и сочные яблоки со старого сада. И дед, просоленный всеми ветрами, страшным голосом рассказывает про шторма и морского змея. А свежеиспеченный лейтенант Канмахер смеется и вслух рассчитывает угол наклона и прицел для узкой чешуйчатой шеи. Дед обижается, отчаянно фальшивя, а змей превращается во фрошерского "Франциска"...
Йозев потянулся, разминая затекшую спину. Руппи обещал зайти днем, сейчас же наверняка сменилась вечерняя вахта, и никого не было. Что же, все правильно, в конце концов адъютант должен выполнять свои обязанности, а не трепаться с загремевшим на гаупвахту балбесом. Кто-то поскребся о дверь.
- Это я. Пришлось побегать.
Зепп понимающе кивнул и внезапно устыдился собственного безделья. Руппи прошелся по канатному ящику, покачал головой и прислонился к переборке. Перебирая в голове свежие сплетни, друг смотрел в пол и странно улыбался.
- Ужинал в "Найерелле"? - ухмыльнулься Зепп.
- Что? Не совсем... - Руппи все таки уселся на принесенном боцманматом пустой ящик. Зачем, Лихтер уточнять не стал, а Зепп просто затащил его в угол и примостил сверху оставленную вместо кувшина с водой старую флягу.
- Значит, не только ужинал...
- Не только... Выслушал еще один диковатый бред... вроде как в Хелленштайне стали пропадать люди. Уже человек семь. Валентина отчаянно трусит и просит остерегаться заката.
- Пропавший капитан набирает добровольцев? - припомнил Зепп.
- Скорее подняли голову "каданские выдры", - подмигнул Руппи.
Йозев подскочил.
- Пока мы разбирались с Хохвенде, вернулся "Железный Фридрих". Они нарвались на контрабандистов, взяли языка и Ледяной хочет снарядить пару линеалов к возможным базам у Эрвенхора. Решили усилить пушками "Птицу", "Ветер" и в сопровождении двух-трех корветов отправить в относительно разведывательный рейд.
- Пушками? - хрипло переспросил Зепп. - А "Ноордкроне"?
- Флагман остается. Суда поведет фок Хосхен.
- Я пойду добровольцем. Хоть канониром.
***
-Вот это да! Канмахер, что вы здесь забыли?
Зепп отложил запальник в сторону и поднялся, отряхивая матросскую куртку. Командующий артиллерией второй палубы офицер ехидно скалился, оглядывая нового канонира.
- Доброволец. Рад видеть вас в добром здравии, господин лейтенант.
Отто Бюнц засмеялся.
---
ТВС |