Хорошо, что кардинал Талига не имел привычки оставлять важные документы на столе. Плохо, что Первый маршал Талига знал о неимении Сильвестром этой скверной привычки. Поэтому все не очень важные бумаги, а также книги, чашечки из-под шадди, бокал алатского хрусталя, забытый носовой платок и тому подобные мелочи были бесцеремонно свалены в кучу на полу. Сам же стол был застелен новым холтийским пледом, достоинства которого простуженный кардинал уже успел оценить. Собственно, как раз из-за этой мерзкой осенней простуды и пришлось сократить вечернюю проповедь, осуждающую прелюбодеев и прочих развратников. Надо бы почаще такие проповеди произносить, а то разврат в Талиге достиг уже поистине катастрофического размаха. Ярким примером чему может служить то, что, пока больной кардинал самоотверженно боролся за общественную нравственность, двое осуждаемых субъектов угнездились прямо на его рабочем столе. То есть на столе лежала королева, а Рокэ развращал её стоя. Интересно, раз уж менее подходящего места найти не могли, чем их диван-то не устроил? Или устроил, но уже надоел?
Любовь там или нет, но развратники, похоже, действительно увлеклись процессом и стороннего наблюдателя не заметили. А посмотреть было на что – зрелище напоминало картину в гальтарском стиле, из тех, что даже олларианской церковью осуждаются. Любовь по-кэналлийски не терпит помех и преград, поэтому на маршале не было вообще ничего лишнего, а на королеве – почти ничего. Оставалось лишь надеяться, что Рокэ свою даму как раздел, так и оденет, и посторонняя помощь Её Величеству не потребуется. Иначе – бедняга Агний…
Кардинал хотел было тактично кашлянуть, но вместо этого громко и нетактично чихнул.
- Будьте здоровы, Ваше Высокопреосвященство! – отозвался Алва, прошептал что-то на ушко Катарине и аккуратно завернул талигойскую скромницу в плед. Затем он нагнулся, поднял с пола свою рубашку, повязал её вокруг пояса и наконец-то избавил кардинала от зрелища свой покрытой жуткими шрамами спины.
- Герцог Алва, это возмутительно!
- Хм... Если желаете, мы можем перебраться на диван. Обещаю, вам ещё долго будут сниться изумительные сны, - с невинной улыбкой посулил кэналлийский извращенец.
- Нет, меня, конечно, возмутила ваша испорченность, но не больше, чем ваша беспечность. А если бы это был не я, а какой-нибудь убийца?
- Убийца? В вашем доме и в вашем кабинете? Если это возможно, тогда позвольте и мне выразить своё возмущение.
- Вы не хуже меня знаете, что возможно всё, - проворчал Сильвестр, собираясь покинуть свою осквернённую обитель.
- Постойте, - окликнул его Алва. – Кстати, о возмутительных вещах. Тут мне господин кансильер намедни заявил, что в казне Талига ну никак не найдётся восьми тысяч на сапоги для горных стрелков. Похоже, проворовался кто-то, причём из Людей Чести. Вот и покрывают его, дабы очередное пятно не легло на эту самую, гм... честь.
- Я восхищён смелостью Штанцлера. Рокэ, а сами не разберётесь? В конце концов, кто из нас маршал?
- Да я бы и не стал вас беспокоить, - печально вздохнул кэналлиец, - только, вот незадача, Его Величество опять запретил дуэли...
- Рокэ, и не надейтесь!
- Ну, как знаете, - меланхолично ответил маршал. – Или вы решаете этот вопрос, или Его Величество отменяет свой эдикт, или мы имеем в Торке больше неприятностей, чем могли бы.
- Ладно, разберусь... До свидания, герцог. Приятного вечера, Ваше Величество.
- Спасибо, Ваше Высокопреосвященство, - пролепетала Катарина, всё это время прятавшаяся за спиной кавалера.
Громко хлопнув дверью, Сильвестр не мог отказать себе в удовольствии тихо подойти к ничем не примечательной панели и послушать, что происходит внутри. И был вознаграждён, впервые в жизни услышав виноватую интонацию в голосе Алвы:
- Простите, я немного не рассчитал время...
- Первый маршал Талига умеет извиняться?
- Моя королева, Первый маршал Талига умеет много довольно странных вещей, - очень выразительно ответил герцог, и Сильвестр понял, что не видать ему своего кабинета ещё часа два, никак не меньше. – Да не бойтесь вы, не съест вас кардинал. Пока вы со мной, точно не съест.
- А, если вдруг... с вами что-нибудь случится...
- Всё равно не съест, - убеждённо ответил Рокэ. – Надкусит и отравится!
Катарина тоненько рассмеялась.
- А Первый маршал Талига тоже боится надкусить свою королеву?
- Хм... Надкусить? Или всё-таки поцеловать?
Судя по всему, королева ответила, но не словами. Кардинал отошел от панели – дальнейшее подслушивание не имело смысла. Нет, всё-таки как же низко пали нравы в богоспасаемом королевстве Талиг! |