Дикон отчаянно пытался успокоиться. Выходило плохо. Может быть, дело было в том, что успокоиться он пытался уже недели три, с самого Дня Святого Фабиана.
Этот мальчишка определенно родился, чтобы отравить Первому Маршалу жизнь.
А ведь говорили же умные люди - и Его Величество, и кардинал - нельзя пускать кэналлийского вороненка ко двору, нельзя... Потомок предателя, что с него возьмёшь. И только герцог Окделл, глядя вниз, на юных унаров, подумал - отчего бы не дать юноше шанс...
Подумал, Леворукий его побери...
И теперь синеглазое отродье, поселившееся в его доме, отравляет ему жизнь.
Дик отлично помнил день, когда сам стал оруженосцем, и его первой фразой было "Каковы мои обязанности?", а не "Принести вина?". Это Первый Маршал помнил точно.
Он никогда не смотрел на старика Эпине, приподняв бровь. Никогда даже не пытался приставать к служанкам. И никогда, никогда, никогда он не пытался давать своему эру советы.
Самым обидным было то, что советы этого.... этого ызарга работали!
Кроме того, Ричард совершенно не представлял, что же ему в итоге делать со свалившимся на него счастьем. Робер предлагал быть терпимее и постараться принять своего оруженосца таким, какой он есть. Придд с ехидной ухмылочкой предложил взять у кэналлийца пару уроков фехтования. Альдо, то есть Его Величество, в свойственной ему добродушной манере предложил придушить паренька подушкой. Увы, это решение Человеку Чести, которым Ричард Окделл себя считал, не подходило совершенно. А если вызвать кэналлийца на дуэль... Не считая того, что после поединка позору не оберёшься, так ещё сперва стоило бы воспользоваться Советом Спрута.
Не то чтобы мальчишка творил что-то совсем уж непотребное, нет... Он просто мешал Ричарду жить одним своим существованием. Он просто издевался!
Одна история с фамильным кольцом Килеана чего стоила. Приятно наутро узнать, что оруженосец мало того, что дома не ночевал, так ещё и провел вечер в доме куртизанки, обыгрывая в карты Людей Чести.
А уж какого было Дику возвращать Килеану кольцо, со скандалом отобранное у Алвы, попутно пытаясь объяснить, что на самом деле Рокэ хороший, просто молодой. Да герцог Окделл чуть не стал всеобщим посмешищем!
Вот и сейчас его опять нет - небось, опять ходит где-то, в то время как его эр сидит и ждет.
Надо всерьёз браться за обучение мальчишки - только опять же не понятно как. Да и, к тому же, фехтовал Рокэ получше Повелителя Скал. Может, попросить Робера с ним разобраться? Да, точно! Он попросит Робера!
Первый Маршал просиял.
Да только с чего герцогу Эпине возиться с чужим оруженосцем? Вот ведь незадача.
Где-то хлопнула дверь, раздалось пение. Послышался визг служанки.
Ричард твёрдо решил не разговаривать с мальчишкой ещё неделю.
Выдержки хватило на три дня. За эти самые три дня Рокэ успел убить троих на дуэлях, обыграть пятерых в карты и упиться до вороньего карканья прямо в кабинете собственного эра.
Люди Чести, друзья Ричарда, разделились на три лагеря - переставших быть друзьями, пассивно сочувствующих и одного активно сочувствующего кардинала Августа, приславшего герцогу в подарок кольцо и письмо с туманными намеками. Намеков Дик не понял, кольцо сунул в ящик стола и расстроился окончательно.
Наверное, стоило провести воспитательную беседу, но это тоже было сложно, поскольку неделя ещё не прошла. А как беседовать с человеком, если ты с ним не разговариваешь? Можно было бы про это забыть, но Люди Чести клятвы не нарушают.
С горя Дикон велел достать из подвалов пару бутылок белого надорского, дабы успеть напиться в собственном кабинете раньше, чем это сделает Алва. Вдруг получится?
Через три часа пьянства в дверь робко постучали.
- Кто там? - угрюмо буркнул Окделл.
В дверном проеме показался Нед, управляющий.
- Эр Ричард! Там пришел эр Рокэ!
- Потрясающе! - процедил Дик. - Скажи, чтоб зашел.
Отлично! Вот теперь он поговорит с этим... отродьем предателя.
Алва появился минуты через две. Кажется, нетрезвый.
- Вы хотели меня видеть, монсеньор?
Он ещё и издевается - словно не понимает, что эр его не то, что видеть - слышать не желает! Ричард почувствовал, что вскипает.
- Во-первых, могли бы и постучаться! - прозвучало по-детски обиженно, но после четвертой бутылки надорского Дикон плохо себя контролировал. (Что было вовсе не удивительно - даже лучшие сорта надорских вин, такие как "Три Семерки" и "Солнцедар", сбивали с ног бывалых выпивох).
- Ну, - с улыбкой развело руками синеглазое чудовище, - на моём родовом гербе, в конце концов, изображен ворон, а не дятел.
- Вы намекаете на то, что изображения на гербах имеют отношение к их носителям? - Ричард поморщился. Для славного рода Окделлов геральдические животные были больной темой.
- Ни в коем случае. - Алва улыбнулся ещё шире.
- Тогда объясните-ка мне... Почему вы так себя ведёте? Карты, дуэли, трактиры - разве это достойный образ жизни для молодого челове-ик! ка? - Дик сделал паузу, дабы отдышаться, и продолжил. - Вот скажите мне, зачем всё это? Чего вы хотите добиться?
Рокэ молчал.
- Так вот, - продолжил Ричард, - что вы вообще о себе мните? В столице вас не любят, ваш род достаточно прославился во времена неудавшегося бунта Олларов. Да вас никто не хотел брать в оруженосцы, фок Варзов от вас отказался, и теперь, вместо того чтобы быть благодарным, вы наживаете себе новых врагов, и...
- Хватит, - резко произнес Алва. - Вы пьяны, как... как ваше геральдическое животное.
- Да и вы не лучше! Опять шлялись по кабакам?
- Я был у кансилльера Дорака.
-У Дорака... Но он же... Он же... - Дик потерял дар речи. Прекрасно, его оруженосец якшается с врагами Людей Чести. А что он узнает завтра? Что Рокэ спит с королевой? С королем?
На мгновенье перед внутренним взором Ричарда предстал образ Алвы в объятьях Альдо. Вот Его Величество касается губами черноволосой макушки, вот ловкие руки расстегивают белые штаны... Дик помотал головой - привидится же такое. Главное, чтоб Рокэ ничего такого в голову не пришло. Хотя кто в здравом уме будет соблазнять человека, однажды предложившего придушить тебя подушкой?
Кажется, подумал герцог, я всё-таки слишком много выпил.
- Да, - с вызовом произнес Алва. - Я был у кансилльера. А потом напился. Желаете узнать в честь чего?
- Я вообще хочу узнать, в честь чего вы творите всё... что творите!
Кэналлиец поморщился.
- Ну... вы можете считать, что я делаю это, чтобы привлечь внимание.
- Кого, дамы?
- Можно сказать и так.- Вороненок нагло оскалился.
- И что же это за дама?
- Ну... Это прелестная русоволосая эрэа, мимолетно одарившая меня серым взглядом и своей милостью, а затем бросившая на произвол судьбы. Пообещавшая многое и забросившая на следующее утро. Проклятый мальчишка, ещё и смеётся... А если нет? Серые глаза, русые волосы...
О, Леворукий! Не может же он говорить о...
- Айрис? Не вздумайте даже близко подходить к моей сестре, слышите? И что вы имеете в виду под "утром"? Не хотите же вы сказать, что...?
Лицо Алвы вытянулось, и, кажется, побледнело.
- Нет, я говорил вовсе не о герцогине Окделл. Увы, монсеньор, с вашего позволения я вынужден вас покинуть. Время позднее, и юным созданиям вроде меня пора в постель.
Мальчишка встал, прошел к выходу, поклонился на прощание. Хлопнул дверью.
Вот наглец. Даже не спросил разрешения.
Дикон нервно потянулся за пятой бутылкой.
За дверью Рокэ Алва твердо решил, что пора переходить в атаку.
Утро Первого Маршала началось с головной боли и загадочного конверта на столе.
Не то чтобы конверт был очень загадочен - обычный, белый, но вот адресат... Наскоро восстановив в голове карту Талигойи, а также краткий список талигойской аристократии, Дик так и не вспомнил ни где находится Путелла, ни кто такой граф Суза-Муза. Что же, теперь осталось только прочитать, что же вышеупомянутый граф от него, Первого Маршала, хочет.
"Я вас люблю. Чего же боле? Что я могу ещё сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать… Сначала я молчать хотел, но, как обычно, не сумел..."
Ричард опешил. Любовное письмо он получал впервые: во времена своего недолгого романа с очаровательной Катариной Ариго он сам писал венки сонетов, из которых отбирал для возлюбленной лучшие. После того, как она вышла замуж за другого, Дик закрыл своё сердце для чувств и поклялся, что в жизни ни одного письма больше не напишет. Но получать подобное послание самому... Это было крайне необычно и несколько интригующе.
Но что-то смущало Дикона в тексте письма. То ли необычный слог, нетипичный для сонета, то ли неизвестный сорт бумаги, то ли грамматика... Так, с грамматикой точно непорядок - кажется, ради соблюдения ритма неизвестная эрэа решила писать о себе в мужском роде.
Или... Дик в ужасе замер. Не могло же письмо и впрямь быть от мужчины?
Суза-Муза, граф Медуза... Медуза???
Вопль ужаса эхом прокатился по особняку.
- Святой Алан! Только не Придд!
Из комнаты юного оруженосца доносились ритмичные удары головой о стену.
С того дня жизнь Первого Маршала Великой Талигойи отравлял не только юный Рокэ, но и таинственный граф Медуза. Правда, теперь он свои любовные послания не подписывал, но это ещё ни о чём не говорило, ведь Придды коварны от природы. Недаром в Фельпе даже преступные банды зовут спрутами - именно с ними боролся фельпский дож Каттани в поэмах Дидериха... Поэтому Дикон старался не терять бдительности.
Рокэ, кажется, немного присмирел - наглая усмешка на его лице иногда сменялась угрюмым смирением, и с родной Черной Крови он перешел на надорское белое №33, чем Дик втайне гордился. Число трупов в столице уменьшилось - теперь Алва обходился одной дуэлью в неделю, и Ричард уже начинал надеяться на то, что хоть один из братьев Ариго, да останется в живых.
Тем не менее, обнаружив с утра в собственной комнате букет роз, бутылку "Слёз" и очередной сонет, Дикон решил, что пора обратиться за помощью к друзьям. Поэтому он отправился в гости.
- Робер, - произнес герцог Окделл, - мне кажется, герцог Придд в последнее время ведёт себя странно. Эпине поперхнулся принесенными Диконом "Слезами".
- О чём ты? Дик, личная неприязнь не должна влиять на ваши отношения. Вы оба благородные эории, кроме того...
- Робер... тут дело не в неприязни. Наоборот. Понимаешь... Мне кажется, он меня...
- Недолюбливает? Ну, он со всеми такой. Презирает? Это просто выражение лица. Оскорбляет? Это у него такое чувство юмора, не переживай.
- Мне кажется, он меня домогается.
Робер не нашел что ответить.
Что ж, у Дика были и другие друзья.
Повременив писать братьям Катершванцам (а вдруг Валентин не такой уж плохой?), Ричард попросил аудиенции у Его Величества. Подумав, решил взять с собой оруженосца - ведь его же надо чему-то учить? Пускай поучится манерам при дворе - там много Людей Чести, есть с кого брать пример. Главное - проследить, чтобы Рокэ не брал с собой шпагу, и тогда, может быть, он даже с кем-нибудь подружится.
Ну и, чего греха таить, герцог Окделл всё ещё немного верил в Альдо и подушку.
Во дворце Дикон невольно залюбовался мальчиком - тому, похоже, вообще было наплевать на окружающих. Высоко поднятый подбородок, безупречная осанка, уверенный взгляд - прямо таки воплощение чувства собственного достоинства. Хотя, чего с него взять - потомок предателя, надо же ему хоть как-то защищаться от справедливого презрения? На мгновение Ричард даже почувствовал что-то вроде жалости к подопечному, но вовремя вспомнил последнюю статистику смертности Людей Чести в Кабитэле и выкинул дурацкие мысли из головы.
Аудиенция, как и просил Первый Маршал, проходила при закрытых дверях.
- Альдо...
- Да, Дикон?
- Мне в последнее время приходят странные письма. Я думаю, это Валентин Придд.
Его Величество внимательно посмотрел на письма. Письма прямо-таки пылали страстью. Страсть. Придд. Страсть. Придд.
В связную цепочку эти два понятия не укладывались. Разве что в когнитивный диссонанс.
- Дикон... Мне кажется, ты немного преувеличиваешь. Ну, зачем Придду писать тебе такие письма... Хотя, если он и вправду влюблён - может быть... Я бы рекомендовал тебе приглядеться к нему поближе. Может быть, поговорить...
Из замочной скважины раздались тихое кэналлийское "Hijo de puta" и скрежет зубовный.
- Ну, - заторопился сюзерен, - ты лучше с Матильдой посоветуйся. Она в людях хорошо разбирается. И говорит, что Валентин на деда моего похож - так что тем более, вполне может дать разумный совет!
Ричард направился в покои вдовствующей королевы. За ним, мрачнее тучи, следовал оруженосец.
- Монсеньор, вы решили провести экскурсию по замку? Тогда я жду экскурса в историю или хотя бы комментариев.
- Экскурсию?
- Ну да, - холодно подтвердил Рокэ, - иначе зачем мы наматываем третий круг?
Помянув про себя Леворукого и всех его кошек, Дик зашел в покои Матильды, закрыв за собой дверь.
Матильда выслушала сочувствующе.
- Ну, знаешь, сынок, мне кажется, ты малость торопишь события. Ну, нашелся какой-то охламон, которому ты нравишься. Но почему сразу Спрут-то? С Медузой намёк слишком прозрачный - не стал бы наш Валентин так подставляться. Да и вообще затевать подобные игры не стал бы.
- Но, Ваше Величество... Как мне теперь быть?
- Ну, - протянула Матильда задумчиво, - ты же маршал, правильно? Вот и придумай стратегию, как тебе отловить голубчика.
Стратегия... Что ж, есть о чем подумать на досуге.
Весь вечер Ричард провел, раздумывая над планом, и только ближе к полуночи обнаружил, что его оруженосца опять нет.
Ну что он, совсем с ума сошёл? И так уже Дику житья из-за него нет...
Первый Маршал начал злиться. Может, мальчишка в своей комнате?
Нетвердым шагом (сказывалось надорское красное № 54) герцог Окделл направился в спальню Алвы.
Как и следовало ожидать, Рокэ дома не оказалось. Молясь про себя, чтоб в этот раз обошлось без трупов, Ричард остановился на пороге. Правда, заходить без разрешения было не слишком правильно, но... А вдруг там запасы вина? Уничтожив их, Дик помог бы мальчишке встать, наконец, на путь истинный. Или там могут быть письма кансилльера. Уж Дорак-то не преминет втянуть мальчика в свои гнусные интриги, а ведь Ричард за Алву головой отвечает.
Помявшись мгновение у входа, герцог вошел.
В нынешнем обиталище вороненка царил беспорядок. Разобранная постель, пустые бутылки, куча конвертов на столе... Не в силах сдержать любопытство, Первый Маршал подошел поближе.
На верхнем листке был нарисован спрутик, с несчастным выражением лица уплывающий от акулы. Надпись под рисунком гласила "Если рассудок и жизнь дороги Вам, держитесь подальше от герцога Окделла".
Вот оно как, подумал Дик. Дорак ещё и настраивает Рокэ против собственного эра, надо же. И даже гербы вспомнить не может, перепутал кого-то из них со Спрутами...
- Надо же, - раздался сзади насмешливый голос, - оказывается, среди Людей Чести принято ходить по чужим комнатам? Так вот чему мне стоит учиться?
- Вы всё неправильно поняли, - нервно произнес Ричард. - Я просто зашел вас проведать.
В конце-концов, это могло быть и правдой, ведь так?.
- Да неужели? Я думал, лицезрение меня не доставляет вам особой радости. Или ваши предпочтения столь внезапно переменились?
Ещё и язвит, ызаржонок.
Хотя Дикон не мог не признать, что ходить по спальням оруженосцев тоже неправильно. Но он, в конце концов, Человек Чести, а Человек Чести никогда ничего подобного не сделает с дурными намерениями.
- Эээ... Рокэ, а как поживает ваша русоволосая дама?
Как ни странно, Алва слегка побледнел. Неужели мальчишку так легко поймать? Ричард злорадно усмехнулся - слабое место синеглазого стервеца найдено!
Впрочем, гадёныш, как всегда, пришел в себя мгновенно.
- О, кажется, она начала замечать мои знаки внимания. И даже изволила заговорить со мной не как с пустым местом, чего раньше не бывало. Впрочем, я думал, что Людей Чести подобные сплетни не интересуют.
Ещё чего! Конечно, нет!
- Конечно, не интересуют! Я просто... просто...
Дикон оглянулся, и его осенило.
- Я просто хотел одолжить у вас клей! Которым вы заклеиваете конверты.
- Разумеется, - Рокэ сладко улыбнулся. - Желание сеньора - закон для оруженосца. - Он потянулся, отчего рубашка на нем задралась, и присел на кровать. - Любое желание. Абсолютно любое.
- Хорошо, - нетерпеливо кивнул Дикон. - Тогда можно мне клей?
Забрав добычу, Первый Маршал отправился готовить ловушку для тайного поклонника.
Из комнаты юного оруженосца вновь доносились ритмичные удары головой о стену. Но стеныстарого особняка Окделлов по-прежнему были тверды и незыблемы.
Первый Маршал Талигойи, стоя на четвереньках на полу своей спальни, аккуратно мазал клеем порог. Будучи стратегом, дверную ручку и подоконник он уже обработал.
Всю ночь Ричард отчаянно ворочался в ожидании гостя. Ведь здорово было бы при попытке вторжения встать, улыбнуться в лицо приклеившемуся наглецу и сказать что-нибудь в духе собственного оруженосца. Например "Какими судьбами, достопочтимый эр?". Или эдак сочувственно "Опять ошиблись окном, сударь...?" Или.. Или...Или "Так что же Вам в итоге от меня нужно?".
Хотя нет, последнее звучало как-то по-детски, да и, если честно, Первому Маршалу не слишком хотелось услышать ответ.
Незаметно герцог уснул.
Утро началось с того, что перед самым носом герцог обнаружил алую розу и очередную записку, приколотую к подушке. Всё бы ничего, но пробуждением Дик был обязан именно этой иголке.
Потирая уколотое, маршал начал читать.
Ничего особенного, обычная ерунда - я совсем рядом, но ты меня не замечаешь... Леворукий, опять никаких зацепок. Но - ловушка! Судя по отсутствию шума, таинственному ночному гостю опять удалось уйти незамеченным!
Поднявшись с кровати, Ричард оглядел комнату. Никаких следов неприятеля, хотя...
Дикон взглянул на подоконник. Прикрыл глаза. Открыл их снова. Прищурился.
Никаких сомнений.
- Это всего лишь галлюцинация, - прошептал Первый Маршал Талигойи. - Сложно наведённая галлюцинация.
На подоконнике, игнорируя законы логики бытия, гордо возвышался сапог.
Как выяснилось позднее, оторвать его от подоконника возможным не представлялось.
Разумеется, Ричард, как опытный полководец, представил себе ситуацию. Как лиса, попавшая в капкан, отгрызает себе лапу, так и неведомый-вторженец-предположительно-Придд, попав в клей, отгрыз себе сапог... то есть оставил сапог.
Теперь дело оставалось за малым - вычислить владельца сапога. Но как? Судя по размерам обуви, владелец был не слишком высок, небольшая для мужчины нога...
Ну и всё, больше ничего понять не удалось.
Отогнав мысль о том, что таинственным графом окажется тот, кто придет на приём во дворце в одном сапоге, Ричард решил повременить с выводами.
Тем более, дел дома оказалось по горло. Испуганная Дейзи сообщила, что, мол, оруженосцу эра нездоровится. Рокэ и впрямь был простужен насмерть, будто всю ночь ходил по улице, да и к тому же заработал где-то здоровенную шишку на полголовы. Увы, дурной характер кэналлийца явно находился в другой половине - от услуг доктора Алва отказался в грубой форме, а собственно эру вообще отказался открывать дверь, сославшись на головную боль. Дик, честно говоря, сильно подозревал, что Рокэ просто обиделся за вчерашнее вторжение, но извиняться перед мальчишкой... Увольте. Ещё чего не хватало. Сегодня извинишься перед оруженосцем, а завтра пойдёшь извиняться перед навозниками за то, что твой род гораздо благороднее. Ещё чего.
На сердце всё равно было неспокойно. И пойти было не к кому - Робер должен был уехать на свадьбу брата в Эпине, Альдо с Матильдой начали бы наперебой интересоваться успехами в борьбе с Сузой-Музой… Остальные друзья и вовсе не поняли бы причин обуревавшей Повелителя Скал тоски - такого обычному человеку не понять. Можно было бы навестить кардинала - но эр Август старый больной человек, ему тоже не до Ричарда Окделла.
Как там писал Дидерих? " Невоспитанный, негордый, никому из них не нужный и поэтому свободный"? Что ж, невоспитанным потомок Святого Алана не был, а вот свободным, несмотря на всю ненужность, себя не ощущал.
В очередной раз проходя по коридору, Ричард вдруг почувствовал, что что-то было не так. Что же именно?
Разумеется. Теперь-то он всё понял. Конечно.
Прямо у дверей спальни его оруженосца стоял, начищенный до блеска, второй сапог графа Сузы-Музы.
Первый Маршал был возмущён до глубины души. Какой же, прости Создатель, скотиной надо быть, чтобы пытаться оклеветать юношу? И ради этого идти домой босиком... Нет! Он, Ричард Окделл, не успокоится, пока лично не заставит всех подозреваемых перемерить проклятые сапоги.
Не в силах справиться со злостью, Дик с размаху стукнул по стене кулаком.
- Монсеньор, - раздался из-за стены голос, качеству яда которого позавидовала бы любая гадюка, - разумеется, это ваш особняк, и вы вольны разрушить его в любой момент... Но у меня, знаете ли, и так почему-то штукатурка со стен осыпается. Не могли бы вы проявить свой... - Воронёнок выдержал издевательскую паузу, - темперамент как-нибудь по-другому?
-Эээ... - растерялся Ричард. - Как ваше здоровье, Рокэ?
Когда-то давным-давно, во времена не слишком бурного романа, Катари посоветовала Дику менять тему разговора в том случае, если нынешняя тема тебе неудобна. Пожалуй, совет работал.
- Благодарю, могло бы быть и лучше. Но, вашими стараниями, я заработал ужасную головную боль.
Головную боль он заработал, синеглазое отродье. Можно подумать, от него самого у Дикона голова болела меньше!
- Но... - на этот раз голос за дверью звучал чуть менее самоуверенно. - Вам правда не всё равно?
- Конечно, нет! - поспешно подтвердил Дик. Разумеется, ведь Люди Чести заботятся о тех, кто от них зависит. Даже если это такие.... ызарги.
- Хорошо, монсе... Эр Ричард. Вы можете войти.
Прекрасно, Алва разрешает ему зайти в спальню, которая, между прочим, находится в его собственном доме. Ну хорошо, он войдёт.
Рокэ возлежал на кровати со страдальческим видом - волосы трагично разметались по подушке, одеяло отброшено, ноги в панталонах широко раскинуты, взгляд с поволокой...
Бедный мальчик, кажется, его действительно лихорадит.
-Рокэ, - Дик старался говорить как можно вкрадчивей, - давайте я позову врача? Он что-нибудь сделает, и вы будете прекрасно себя чувствовать. Честное слово!
- Эр Ричард, - прошептал мальчик, - подойдите поближе. Я вас не слышу.
- Нет. Я прикажу слугам принести отвар по рецепту матушки, он снимает жар! - Отвар Мирабеллы действительно всегда работал, как по мановению волшебной палочки, избавляя пациентов от температуры, озноба, повышенной потливости, стула и прочих симптомов жизнедеятельности.
- Не волнуйтесь, завтра придёте в себя. Дейзи, отвар эрэа Мирабеллы, сейчас же!
Оруженосца явственно перекосило.
Верные надорские слуги не подвели - буквально через пять минут Дейзи вошла в спальню, держа в руках поднос со стаканом дымящегося отвара. Почувствовав запах, Дик отодвинулся - чересчур сильны были детские воспоминания о многочисленных болячках. Но зелье и впрямь было чудодейственным - однажды попробовав его, Айрис никогда, никогда больше не жаловалась на астму.
Кажется, Алва не разделял восторгов своего эра. Во всяком случае, на стакан он смотрел с неподдельным ужасом.
Если бы Алваро Алва был жив и видел бы сейчас своего бесстрашного отпрыска, он бы, несомненно, попросил Дейзи поделиться рецептом. Ведь воспитание детей - штука тонкая, и предусматривает множество нюансов.
- Видите ли, монсеньор, - очень спокойно произнёс кэналлиец, - мне кажется, я совершенно выздоровел.
- Не может быть. Но у вас же непонятные симптомы.
- Ох... - обворожительно улыбнулся юноша, не сводя взгляда со стакана с бурой жидкостью. – Ну, как же… Всё просто - у вас тут, в Кабитэле, ужасный климат, по ночам дожди. Я простудился, когда ночью лазил к вам в окно. Я был уверен, что вы забудете про подоконник.
Дейзи охнула и уронила поднос.
Дикон перевел дыхание.
Рокэ смотрел ему прямо в глаза.
Отвар Мирабеллы, пользуясь замешательством окружающих, стремительно проедал дыру в ковре.
- Но... зачем?
- Затем же, что и в предыдущие ночи.
-Это-то я понимаю... - медленно произнёс Дик. - Но зачем был весь этот... этот фарс?
- Монсеньор, - вздохнул Рокэ, подавив мимолётное желание ещё раз удариться головой о стену, - скажите, неужели вы не читали записки? Дейзи, не могли бы вы выйти?
Дикон в ступоре наблюдал за тем, как молочная сестрёнка, торопливо подобрав с пола стакан, выскочила за дверь.
- Так вот, - продолжил юный оруженосец, - там всё талиг по белому написано. То, зачем я это делал. Неужели это настолько сложно для восприятия?
- Вы... упражнялись в стихосложении?
От стены спальни медленно, почти картинно, смачно отвалился очередной кусок штукатурки.
- Нет. Я упражнялся в соблазнении, можно сказать и так.
Нет. Ну это уже ни в какие ворота не лезло.
- Не хотите же вы сказать, что не в состоянии отличить своего эра от дамы? - Кажется, общение с ызаржонком не прошло даром. Ричард улыбнулся, довольный собственным ответом.
- Я хочу сказать, что мой эр прекрасней любой дамы. - Алва отвёл глаза, взял Дика за руку и осторожно, почти что нежно коснулся губами пальцев. Самообладание вернулось к мальчишке на редкость быстро.
- Р-рокэ... Что вы...
Договорить Дикон не успел - одним движением оруженосец оказался рядом с ним и поцеловал. В губы.
Рот герцога Алвы был обжигающе горячим, губы - сухими, бесстыжие руки обняли шею. Ричарду показалось, что он слышит, как стучит сердце прильнувшего к нему юноши. Раз... два... раз... два-раз-два-раздвараздвараз...
Странное чувство - будто позвоночник вмиг налился горячим свинцом. Дыхание - прерывистое.
Хватит.
- Хватит! - Крикнул герцог Окделл, вскакивая с кровати. Дурман всё ещё кружил голову... Но потомки Святого Алана, Леворукий их побери, знали цену Чести.
Спать с собственным оруженосцем - подобное в концепт Чести Окделла, к сожалению, не укладывалось.
- Что, - процедил Рокэ, - потомок предателя не достоин благородного эра?
- Не в этом дело...
Святой Алан, неужели кэналлийское чудовище с сапфировыми глазами никогда не теряет спокойствия?
- Тогда, - юнец облизнул губы, - мне остаётся только одно. Я, знаете ли, привык добиваться желаемого.
- Ещё чего! - С вызовом произнёс Дикон. - Ничего вы от меня не добьётесь. Тем более такого... Противоестественного!
- Тогда, увы... Я вызову вас на дуэль, эр Ричард. До первой крови, разумеется. Победитель получает всё.
-Всё?
-Именно, - глаза Рокэ сузились. - Если я побеждаю, то в качестве награды беру вас.
- Как знаете, - холодно сказал Дик. - А если победителем стану я?
-Ну... Тогда вы возьмёте меня.
Это прозвучало справедливо.
Хотя Ричарду всё равно показалось, что в предложении таился какой-то подвох.
-Что ж, - произнёс он, - тогда до встречи в Нохе, герцог Алва.- Дикон развернулся и пошёл к двери. И вдруг, напоследок, вспомнил кое-что важное. Что-то, после чего правдивость оруженосца уже не могла бы быть подвержена сомнению.
-Перед тем, как я уйду... Может, вы всё-таки примеряете сапог?
Дату и время дуэли Ричард согласовывал через дворецкого. Видеть мальчишку после всего произошедшего было попросту выше его сил.
Оруженосец, вызывающий своего эра на дуэль. Смехотворно. Хуже только оруженосец, своего эра на дуэли победивший. Кроме того, открытым оставался вопрос с секундантами. Не то чтобы Дик сильно боялся публичного проигрыша, ведь про навыки фехтования Повелителей Ветра знали все... Но объяснить, из-за чего, собственно, сыр-бор, возможным тоже не представлялось.
Идея дуэли "до первой крови" тоже казалась несколько сомнительной. Может, это заговор?
Да нет, вряд ли. Не стал бы Алва так пятнать себя, он же всё-таки Человек Чести.
Дикону отчаянно хотелось выпить.
Вместо этого он сел писать завещание. Дуэль его жизни и не угрожала, но герцог просто не мог пойти против традиции. Да и к тому же...
Внезапно герцога Окделла осенило.
Если он проиграет и останется в живых, останется лишь отречься - такого ему не вынести. Но в случае гибели никто ничего не узнает, а убитый потомком предателя уж точно получит всю славу. Может быть, его даже канонизируют.
Да, как святого Алана. И матушка будет им гордиться, а уж Катарина наверняка пустит слезу на могиле, а потом повесит икону Святого Ричарда в спальне.
Отогнав мысли о том, что он увидит в спальне с иконы, Первый Маршал вернулся к своей последней воле.
Распорядиться наследством Дик решил завещать Роберу - Альдо, конечно, хороший, но у короля всегда много дел. Кардинал тоже ничего, но представителю церкви в светские дела лезть негоже. Об эре Августе Дик тоже не забыл, завещав оруженосцу отнести Штанцлеру обратно подаренное кольцо. Заботу о Рокэ он тоже передавал кардиналу, поскольку вынести кэналлийца может только святой человек.
Дик отчаянно покраснел и продолжил писать. Пожалуй, стоит рекомендовать молодого человека для дальнейшей дипломатической службы в Гайифе.
Катарину он просил позаботиться о сёстрах, если они доедут до Кабитэлы. Кто-то же должен научить девочек уму-разуму и найти им достойных женихов, так кому же кроме лучшей женщины Талигойи этим заниматься? Собственно, по завещанию весь капитал отходил Айрис, Эдит и Дейдри. Однокорытникам по Лаик Дик отписал винный подвал, искренне надеясь, что они успеют туда раньше Алвы.
С трудом справившись с желанием отписать оруженосцу своё мертвое тело (пусть подавится!), Дикон поставил на конверт фамильную печать.
***
Дуэли в Нохе были, как говорится, старой доброй традицией. Много десятилетий все юные (и не очень) дворяне, которым не суждено было что-то между собою поделить, приходили сюда, вооружённые до зубов шпагами и секундантами. Поэтому найти свободное для дуэлей место порой оказывалось непросто - в среднем на дуэлянта приходилось по секунданту и, учитывая характеры и нравы Людей Чести, порой в Нохском аббатстве яблоку было негде упасть. Ходили даже слухи о некоем молодом человеке, которого угораздило вызввать на дуэль сразу троих гимнетов королевской стражи, которых он по очереди оскорбил по дороге на прием к капитану стражи. Увы, как раз в тот момент в аббатство пришла группа гвардейцев. В результате гвардейцы подрались со стражниками - и это была первая в истории Нохи дуэль, произошедшая в результате конкуренции за жизненное пространство.
Даже несмотря на заранее согласованное через дворецкого отсутствие секундантов, сегодня Ричард Окделл и Рокэ Алва, похоже, не вписывались.
Дик запоздало сообразил, что не стоило назначать дуэль на вечер пятницы.
- Добрый день, благородные эры. - Вдруг вспомнил о своем положении Ричард. В конце концов, официально королем дуэли не одобрялись, а он, как - никак, был единственным представителем государственной власти на этом пустыре.
При виде самого Первого Маршала толпа дуэлянтов дружно поникла и начала насвистывать. Внезапно от общей толкучки отделилось несколько человек и неуверенно направились к ним.
- Здравствуйте, эр маршал! - понуро произнёс Эстебан Колиньяр.
-Здравствуйте! - хором подтянулись Северин Заль и ещё несколько мальчишек, которых Дик не узнал.
- Вообще-то, - язвительно произнёс Эстебан, - на дуэли эров не зовут, Алва.
Рокэ обворожительно улыбнулся.
- Или вы упросили герцога Окделла быть вашим секундантом?
Ричард почувствовал, что ничего не понимает.
- Та-ак... - протянул он. - Что это значит?
Я дерусь с этим господином, - сказал Эстебан, указывая на Алву рукой и тем же движением как бы приветствуя его.
- И я тоже дерусь именно с ним, - заявил Северин.
- Но и я тоже дерусь с этим господином, - объявил ещё один, кажется, Жиль Понси, в свою очередь приблизившись к ним.
- По какому же поводу деретесь вы, Северин? - спросил Дик.
- Право, затрудняюсь ответить, - сказал Заль. - Он больно толкнул меня
в плечо.
- А вы, Эстебан?
- А я дерусь просто потому, что дерусь, - покраснев, ответил Колиньяр.
Ричард заметил тонкую улыбку, скользнувшую по губам кэналлийца.
- Мы поспорили по поводу одежды, - сказал молодой человек.
- А вы, Жиль?
- Я дерусь из-за несогласия по вопросам поэзии, - сказал Понси, делая знак Рокэ, чтобы тот скрыл истинную причину дуэли.
Первый Маршал заметил, что по губам кэналлийца снова скользнула улыбка.
- Неужели? - переспросил Дик.
- Да, трактовка образа пня в поэзии Барботты, по поводу которого мы не сошлись во мнениях, - сказал Рокэ.
Алва явно был настроен не слишком серьёзно.
- Так вы дерётесь на дуэли? Я думал, это самоубийство. Трое против Рокэ Алвы - это больше похоже на самоубийство, чем на дуэль.
- Нас семеро. - Произнёс Эстебан хмуро.
Ричард пересчитал ещё раз. И ещё. Математический анализ в Лаик преподавали из рук вон плохо, это точно, но основы арифметики он изучил ещё в детстве.
- Кажется, молодые люди, - Ричард торжествующе улыбнулся, - четверо уже сбежали. Пойдёмте отсюда, Рокэ.
Не оглядываясь, Дикон направился к выходу из аббатства.
- Какого Леворукого, Рокэ? Что это всё значило? - Дик просто не мог справиться с собой.
- Ну, - щенок опустил глаза, - я подумал, что мы с ними управимся до вашего прихода. Хотел совместить приятное с полезным. Но вы пришли чересчур рано. Надеюсь, это предвкушение победы и её плодов гнало вас сюда, не давая ждать?
Ричард мысленно сплюнул.
- Рокэ, это же Ноха! Главное место дуэлей столицы. Сюда всегда надо приходить заранее, чтобы занять место в очереди!
- Монсеньор, вы отстали от времени. Поверьте завсегдатаю - теперь дуэли происходят по предварительной записи. Я заранее уладил все формальности.
- А почему тогда здесь опять толпа? - опешил Дик.
- Увы, мои дуэли всегда привлекают внимание зевак. Если бы вы пришли ко времени, я бы расчистил место.
- Ну что ж, остаётся аббатство Святой Октавии и старый парк, - процедил Ричард. Умирать было очень жалко, но иначе от судьбы худшей, чем смерть, ему не спастись.
- Какова же была истинная причина этой вашей дуэли? - в ожидании смерти Дикон немного нервничал.
Рокэ молчал.
- Я жду ответа. Что это за дама, из-за которой семеро дерутся с одним?
- Вы не понимаете, монсеньор. - Алва вновь отвернулся.- Была задета ваша честь. Они утверждали, будто вы являетесь моим любовником.
- Эээ - Дикон почувствовал, как горят его уши. - А разве вы не сами этого не хотели?
- Вы сами прекрасно знаете ответ, монсеньор.
Леворукий и все кошки его. Да Ричард сам загнал себя в ловушку!
- Тем не менее, мне не кажется возможным позволять всякой швали чесать языки и порочить ваше имя и ваши цвета, монсеньор, во всяком случае, пока их ношу я.- Рокэ на мгновенье замолк. - Так что вы сорвали мою месть. Но, я надеюсь, вы сделаете всё для того, чтобы это не осталось пустыми домыслами? Было бы обидно узнать, что я чуть не убил их из-за пустых сплетен.
- О чём вы говорите?- колени Ричарда предательски задрожали. Что у Алвы с голосом? Он сегодня чересчур низкий, да и вообще...
- Эр Ричард... Нам вовсе не нужно драться ради этого. Мы можем решить всё миром, не правда ли? Это совсем не страшно. И вы должны учить своего оруженосца всему, ведь так? А значит, согласие ни в коей мере не противоречит кодексу Чести, напротив... Вы поможете мне...
Дик почувствовал, как горячая волна разливается по позвоночнику. Болезненно кольнуло где-то в области желудка… или даже ниже.
Гораздо ниже.
- Ну уж нет, - почти вскрикнул он. - Не дождётесь!
Рокэ вздохнул, поднёс пальцы к вискам.
- Думаю, для продолжения нашего разговора старый парк подойдёт больше всего. В аббатство Святой Октавии молодые люди моего поколения ходят с совсем другими целями.
Дик молча смотрел на траву под ногами.
-Вы же понимаете, - вздохнул Алва. - У Вас нет шансов, монсеньор. Ни единого.
-Я вам не монсеньор, а эр Ричард, - процедил Первый Маршал.
- Откажитесь от дуэли.
- Не откажусь.
-Откажитесь.
- Не откажусь.
Рокэ некультурно выразился. Диалог продолжался уже полчаса.
Старый парк был закрыт в связи с реставрацией находящихся в нем предметов культурного наследия.
Старую дуэльную площадь перекрыли из-за ремонта мостовой.
В Доре проходило народное гуляние под эгидой Дома Волн.
Во дворе особняка Окделлов сушилось бельё, а с Нэнси, главной прачкой, шутки были плохи.
- Может, - наконец сдался Ричард, - попробуем что-нибудь другое?
Рокэ опешил. Затем улыбнулся.
- Тонто? Въехаррон?
Ну уж нет! Играть в карты с Алвой - всё равно что с Леворуким. Разве что в игру, которую он не знает.
- Может, в надорского дурака?
Кэналлиец поперхнулся. Правила именно этой игры он никак не мог понять уже пару месяцев кряду.
- Ну, вы бы ещё крестики-нолики предложили, монсеньор.
Счёт шел на двенадцатую ничью. Рокэ предложил перейти на камень-ветер-волну-молнию.
Через час он сдался - Ричард целиком был за верность Домам, а Камень и Ветер, как известно, не бьют друг друга.
- Может быть, - предложил Алва, - мы сыграем в традиционную морисскую настольную игру? Правда, в неё вдвоем обычно не играют, но ,учитывая обстоятельства...
-Хорошо,- зевнул Дик. Он уже начал потихоньку забывать, зачем они, собственно, тут сидят. То есть, нет, конечно, он прекрасно осознавал, что его собственный оруженосец хочет от него участия в акте мужеложства, но после всех партий и попыток дуэли он уже не верил в исход предприятия. Ни в хороший, ни в плохой.
Тем временем герцог Алва принёс настольную игру и положил на стол.
- А сейчас, - сказал он, - я объясню вам правила. И вот ещё - я всегда, всегда играю ботинком.
- А кем буду я?
-Вы? Для начала попробуйте шляпой.
Игра шла уже пять часов. Возможно, потому, что традиционные морисские игры не предполагают игры вдвоём.
Алва резко встал, стряхнув фишки со стола.
- Хватит. Хватит, наконец, этого фарса. Я понял - даже судьба против моих чувств.
-Хватит? Но вы же ещё не продали мне площадь Шада...
- Вы меня порой потрясаете, монсеньор. Вы что, правда следите за игрой?
-Ну да, - признался Ричард. - Я правда хочу построить на этой площади дворец.
- Создатель! То есть исход игры вас не волнует? Я не дворец имею в виду.
Дикон задумался. В принципе, он уже давно смирился с тем, что проиграет, и, честно говоря, понял, что могло быть и хуже. А вдруг Рокэ взбрело бы в голову, например, жениться на одной из его сестёр? Или повторить судьбу своего предка и что-нибудь сделать Альдо? Или эру Августу?
Дик зябко поёжился.
- А может, всё-таки не надо? Вы же ещё так молоды, у вас ещё вся жизнь впереди, вы можете посвятить её служению Чести, и...
-Вы правда меня совсем не хотите?
Ричард моргнул. Растерянность и Алва - слишком неправдоподобно, чтобы происходить на самом деле.
- Вы выбрали меня в Фабианов День.
- Ну...
-Что? Говорите уже!
-Я вас пожалел, и...
-Вот! - Рокэ торжествующе поднял вверх указательный палец. - И вы избегали меня! Всем известно, что оруженосцев обучают, проводят с ними время! А вы меня избегали - и этому может быть только одна причина.
Дикон сглотнул.
- И ещё - вы всегда терялись при разговоре со мной, и краснели. Но защищали меня перед придурком Килеаном. И какой вывод из этого можно сделать?
- Ну... - уши Ричарда предательски загорелись. - Ну уж не такой!
- А какой же?
-Другой! И вообще - у меня раньше не было оруженосца, и я не знал, как с вами обращаться. Да и нечему мне вас учить.
Лицо воронёнка сделалось бесстрастным. На мгновение.
-То есть, вы хотите сказать, эр Ричард, что, с самого начала, моё воображение сыграло со мной злую шутку?
- Ну...
Леворукий, только этого не хватало. Теперь мальчик обидится и ещё кого-нибудь убьёт.
- Но, - Дик сделал попытку сгладить неловкость, - розы и вправду были красивые.
Алва ничего не ответил, молча глядя на отблески костра в камине.
- Рокэ... Ну что вы, как ребёнок! Вы же понимаете, что это - неправильно!
-Почему?
Дикон задумался.
- Эсператистская церковь это запрещает.
- Ерунда. Они просто отстаивают свою монополию.
- Но если у Повелителей не будет детей, случится что-то страшное! Раттоны придут в Кэртиану, и тогда тут будет... - Ричард руками попытался изобразить, что именно будет. Руки слушались плохо. Эх, зря он согласился играть с бутылкой на столе.
- Выдумки писателей. Они готовы написать всё, что угодно, лишь бы продать книгу.
- Но от этого нет никакой пользы. Посмотрите на гайифцев - только об одном и думают!
- Зато у них лучшая в мире артиллерия. Вы не находите, что это символично! Все эти стволы...
- И вообще, - нашёлся Дик, - эти три года я за вас в ответе и не могу предать ваше доверие.
- То есть, вы хотите, но боитесь?
- Ничего я не боюсь!
- Боитесь, - усмехнулся Рокэ.
- А вот и не боюсь!
- А вот и боитесь!
Кэналлиец сделал шаг вперед и обнял Ричада, прижал к себе. Первый Маршал замер.
- Боишься, - шепнул Алва, целуя в шею пониже уха.
-Не боюсь, - выдохнул Дикон, прикоснувшись губами к губам.
От Рокэ пахло вином.
Целовать Алву - было в этом что-то странно приятное. О, Леворукий!
-Кусаться-то зачем?
- Первая кровь, - самодовольно усмехнулся мальчишка. - Ты проиграл.
Ловкие руки расстёгивали на Первом Маршале Талигойи рубашку.
Дик смирился и принялся за брюки.
А потом были поцелуи без конца и края, горячая кожа, напряжённые соски, вздохи и шёпот.
- А если, - бормочет Рокэ, гладя плоский живот, - если я уеду из города, будет лучше? Меньше забот? - трётся бедром о бедро.
- Я этого не говорил, - опять, опять этот мальчик издевается - ну как можно отвечать на такой вопрос человеку, ладонь которого...
- А если завтра - война, ты возьмёшь меня с собой или оставишь?
- Перестань, - шепчет Ричард. Остаётся одно - поцеловать.
Работает. Правда - ненадолго. Дыхания не хватает.
- Боишься пойти до конца?
Он и вправду боится.
Страх охватывает его ещё сильнее, когда губы Алвы смыкаются вокруг, вокруг...
О, Создатель.
Жарко.
- Рокэ... Ну зачем?
Зачем, зачем, зачем он согласился и не оттолкнул?
А потом Алва закидывает ноги Ричарду на плечи.
Секунды превращаются в часы - и всё равно - всё кончается слишком быстро.
- И всё-таки, - сонно шепчет Дик, - это неправильно.
- Ага, абсолютно неправильно. Тебе не понравилось?
- Ты не будешь жалеть?
- Ещё чего.
- Ты меня заставил.
- Разумеется. Силой взял. Вернее, дал. - Смеётся.
- Прости, что не уделял должного внимания, и...
-Ну, фехтую я неплохо, а военное искусство надо изучать на практике
- Вот поедем на войну - изучишь. Его Величество планирует...
- Да-да, кансилльер говорил, скоро будет кампания, я уже разработал стратегию, утром расскажу. Да, и, монсеньор - вы же позаботьтесь, чтобы нас разместили в одной палатке? Кстати, если вы покажете мне карту местности с отмеченными на ней...
- Лучше поцелуй меня.
Удивительно, подумал Дик, даже с этим чудовищем можно справиться.
Кажется, оно стоило того.
|