Название: Незабываемая ночка |
Август Штанцлер сидел в шкафу. В таком большом платяном шкафу среди вороха парчи, нижних юбок, корсетов и остальных принадлежностей женского гардероба. Нет, он не прятался в этом странном месте от супруга своей любовницы. Во-первых, он был старым и больным человеком, которому не стоит заводить подобных отношений. Во-вторых, оный шкаф находился во дворце. В-третьих, территориально этот самый многострадальный шкаф находился в покоях Её Страдающего Величества. Если кто из читателей не знает, то стоит упомянуть, что наш герой был очень впечатлительным старым и больным человеком, но, к сожалению, немного забывчивым. И эта забывчивость подвела его именно в эту ночь. Он не вспомнил, что сегодня Хеллуин, а поэтому стоило убраться из дворца еще засветло. Но… А начиналось все так прекрасно. Август Штанцлер сидел в своем любимом кресле посреди кабинета и мелкими глотками попивал вино, размышляя как можно одновременно насолить Ворону и Сильвестру, да чтобы еще потом и не схлопотать пулю в лоб. Догорал огонь в камине, на Олларию опускались сумерки. Жизнь текла своим чередом. День вообще сегодня был какой-то хороший. Но все хорошее обычно очень плохо кончается. Начало конца было до невозможности банальным – Штанцлер услышал мерный топот копыт по каменной брусчатке, захотелось посмотреть кто едет в такой час и наш герой опрометчиво подошел к окну… Чтобы сразу отпрыгнуть от него. Под окнами шла Пегая Кобыла. Та самая. Штанцлер икнул и выронил бокал на ковер, который тот час окрасился в зловеще-бордовый цвет. Наш герой икнул еще раз (очевидно, для пущего эффекта перед читателями) и судорожно оглядел свой кабинет. Все вроде было как обычно… Тут в стекло осторожно поскреблись. Эру Августу стало дурно. Он рванул из кабинета со скоростью чуть ли не морисского коня и пустился по коридору, как говорится, куда глаза глядят. Глаза упорно глядели вперед, потому что оборачиваться было страшно. Но злой рок, очевидно, преследовал его этой ночью. Показался поворот, но очень впечатлительный старый и больной эр Август не успел в него вписаться, в итоге влетев в дверь, которая была в конце преодоленного им коридора. В этот момент Штанцлер понял, что его прокляли. У камина стояла его безвременно и, как он надеялся, почившая в аду матушка. Это был, пожалуй, единственный человек, которого кансильер когда-либо боялся. И не только он, к слову. Захотелось провалиться сквозь землю, ну или подолбиться головой об стенку. Эр Август пару раз моргнул, но упорная фигура матушки, укутанная в какой-то длинный балахон и с бигудями на голове никак не хотела пропадать. Более того, фигура погрозила опешившему сынку пальцем и изрекла каким-то странно знакомым, но не маминым, конечно, голосом, страшнейшую для старого и больного человека фразу: -Ты был плохим мальчиком, Августин. Поэтому я заберу все твои куклы. Штанцлер побелел (хотя куда уж дальше). Это была такая знакомая матушкина угроза. И она, конечно, всегда действовала. Дело в том, что кансильер в детстве очень любил играть в куклы. В такие фарфоровые с длинными локонами и в пышных платьях. Пожалуй, самая великая странность Штанцлера заключалась именно в этом. За исключением остальных великих странностей, конечно. Утро того же дня. Дворцовые коридоры: -Рокэ, рад видеть. Могу я поинтересоваться, отчего Ваш Моро имеет сегодня такой странный оттенок? -Конечно можете, Ваше Высокопреосвященство. Но мне в свою очередь хочется спросить почему у Вас волосы как после завивки? Хм, или Вы предпочитаете бигуди? |