Вторая осенняя сказка о синем и черном
- "Пьяной горечью Фалерна
Чашу мне наполни, мальчик..." (с) А.С. Пушкин.
- "Мне скучно, бес!" (с) он же.
Осень - время войны и страсти,
Смерти, которая не повторится.
После победы правитель Варасты
Снова намерен вернуться в столицу:
По трактирчикам, мелким и сирым -
К дому и храму, к трону, к порфиру.
Легок привкус раннего сидра,
В кольцах и взгляде - лед и сапфиры.
Ты победитель, тебя не судят.
Злые улыбки - зерна граната.
Ты будешь есть с дорогой посуды,
Незнатных любовниц сменишь на знатных.
Это усталость дальней дороги
При возвращении в сети интриги.
Алан, Октавия... Путаешь, Рокэ,
Конские морды и светлые лики.
Ходит по следу проклятие злое,
Кончился риск, а столица - близко.
Чашу мне, Дик! Махнуть в Кэналлоа,
К страстным, хмельным, отважным морискам!
Будет простая тоска гитары -
Плакать надо, думать не надо
Ни о Раканах, ни о Гальтаре,
Ни о детях жены Фердинанда.
Что остается? Только аккорды,
Черная Кровь. Господа, решайте!
Карты - война и поход без похода.
У кардинала в чашечке шадди.
Осень. Тоскливо мне, Леворукий!
Что-то пропето, что-то забыто.
Запах пьяных яблок и скуки
Тихо ложится коням под копыта.
... Тихо плетется паучья интрига,
Тихо в седле качается Рокэ.
Ранний сентябрь - кончается книга,
Ибо к столице подходит дорога.
Дорога домой - если дома нету,
Если война дороже покоя.
В пыль летят города и монеты,
А Сердце Зверя - оно какое?
Гордость - не тема для колыбельной,
Если она поется для сына.
Мы не допели - ветра допели
Эту сказку о черном и синем.
Дик Окделл - кардиналу Сильвестру.
1. На закате.
Синий цвет королев и пиров
Теряется в черном цвете.
У меня осталась Дурная Кровь
И вы, стареющий Квентин -
И ожиданье в каждой строке
Смерти безумной и щедрой.
Я не умею, как эр Рокэ,
Петь и лететь против ветра.
2. После заката.
Положите вашу белую руку
На последнюю книгу.
Мы ничего не должны друг другу,
Кроме Талига.
В яде вино и шадди иссякли,
Кончились беды.
Я же другому давал присягу,
Другого предал!
А где-то Всевышнему молятся тише,
Идет за святым святая,
И в вашем поместье шальная вишня
Уже отцветает.
А ночь - это значит слезы наружу
И память не впору;
И вы начертаете, вывернув душу,
Письмо монсеньору,
И мысли и помыслы - все о нем,
Герцоге и пирате.
Так пусть все горит закатным огнем,
Только не умирайте!
Не умирайте, Создателя ради!
Выплеснуть шадди,
Рвать воротник слишком тесного платья,
Не умирайте!!
Пусть облетает в Дораке вишня
Вплоть до финала,
Я же буду все так же неслышно
Звать кардинала.
Ложь, пустота - вам этого мало? -
Плюс вероломство - победа в сумме,
А я буду так же любить кардинала,
Зная, что он уже умер.
Я буду жить под звериным ликом
В проклятой Талигойе,
Останусь навеки предателем Диком,
Но это - другое.
И не от этого легче вина не
Станет житье на свете -
От безнадежного, как заклинанье:
"Не умирайте, Квентин!"
Зарисовка со смертью Квентина Дорака
Первый Маршал на пол швыряет шпагу
И сам разводит огонь в камине в гостиной.
Первый Маршал читает письмо, а после
Смеется. Садится в кресло, берет гитару,
Поет, смеется и пьет вино из кувшина,
Пьянеет, поет и снова пьет и смеется...
У Первого Маршала руки по локоть в феньках,
У Первого Маршала ленточка на гитаре,
У Первого Маршала хищная злая улыбка.
Первый Маршал узнал, что Сильвестр умер.
Одна ночь в Агарисе
Синий взгляд в потемках серый,
За стеклом недобрый дождь.
Чашки есть? неси касеру,
Ведь иного ты не пьешь.
Посмотри, как горький город
Покидают стаи крыс.
Ночь закончится нескоро;
Поцелуи - это риск,
В поцелуях нету пыла,
Лишь рассветные сады.
Ходит пегая кобыла
Под покровом темноты.
Ходит со стены на стену,
Ходит по задворкам снов,
Оставляет запах тлена
И следы слепых подков.
Мы придумали друг друга,
Пистолеты и ножи -
(ты мальчишка, я старуха) -
Чтобы эту ночь прожить.
Голову касера кружит,
Но отчаянье - сильней.
Так сорви (глаза как лужи)
Свой наряд из простыней!!
Позабудь о лицах серых,
О Закате и кострах -
Губы горше, чем касера,
Но тепло пьяней, чем страх!! |